Император Всероссийский Николай II Александрович

Лепту в формирование негативного образа внесла и Александра Фёдоровна, которая и после свадьбы вела недопустимую для императрицы уединенную жизнь. Она мало принимала, кроме общих приемов, – только дам по две-три, так что даже приближенным к Николаю II было нелегко с ней познакомиться. На невозможность представиться императрице жаловался и его старый учитель К. П. Победоносцев. Этому были свои причины. Дело в том, что родные языки Александры Фёдоровны – немецкий и английский – при дворе были приняты мало. По-французски она говорила с ошибками, а по-русски вообще стеснялась произнести хотя бы слово, хотя все понимала. Кроме того, Александра Фёдоровна скованно чувствовала себя на публике. Во время представления депутаций 17 января она, по воспоминаниям современника, «держалась совершенно одеревенело» и даже не приветствовала делегатов, когда они друг за другом проходили перед императорской четой. На фоне всегда любезной и улыбающейся императрицы-матери Марии Фёдоровны это выглядело особенно странно. В обществе заговорили о гордости, недоступности молодой царицы, ее презрении к свету и светским обычаям.

Коронация

Второй шаг в направлении мифологизации личности и политики последнего русского самодержца был сделан во время коронационных торжеств 1896 года. Коронация всегда проходила в первой столице России – Москве, в Успенском соборе Кремля, и сопровождалась целой чередой празднеств. На протяжении XIX века эти празднества становились все более пышными. В 1896 г. только их подготовка заняла более 4 месяцев, а сами торжества продолжались три недели.

Николай II и Александра Фёдоровна прибыли в Москву 6 мая и остановились в путевом Петровском дворце. 9 мая состоялся их торжественный въезд в столицу, причем царь согласно традиции ехал на белом коне, подкованном серебряными подковами. Все время въезда непрестанно звонили колокола московских церквей. 11 мая было торжественно объявлено о священном короновании, назначенном на 14 мая.

Для Николая Александровича и его супруги день венчания на царство был полон мистического смысла. Готовясь принять миропомазание, три дня перед этим они постились. А утром 14 мая, вдохновленные и взволнованные, заняли свои места в процессии. Специально для этого дня в Кремле от Большого дворца до Успенского собора был построен помост, устланный коврами. По нему, сопровождаемые непрерывным колокольным звоном и криками «ура!» прошли в собор Николай II и Александра Фёдоровна. На паперти их встретило духовенство во главе с московским митрополитом Сергием.

В соборе после приветственных слов митрополита Петербургского и Ладожского Палладия царь прочитал Символ Веры. Затем начался чин коронования. Император облачился в порфиру, приказал поднести ему большую императорскую корону, сам надел ее, взял в руки скипетр и державу. После этого к нему подошла императрица Александра Фёдоровна, опустилась на колени. Царь снял свою корону, дотронулся ею до лба жены (это символизировало, что свои права она получает только как супруга царя) и затем надел ей на голову малую корону. После этого, встав на колени, император прочел особую коронационную молитву, начинающуюся словами: «Боже Отцов и Господи милости, Ты избрал мя еси Царя и Судию людям Твоим». Когда он поднялся, на колени опустились все присутствующие, и прозвучала молитва народа за царя. Затем последовала торжественная литургия, после которой царь и царица были миропомазаны. Миропомазание царя – «на челе Его Величества, очах, ноздрях, устах, ушах, персях и на руках» стало возможным благодаря специальным разрезам на одежде. Царица была помазана священным миром только на челе. Сразу после миропомазания колокольный звон и салют из 101 выстрела возвестили народу, что таинство совершилось. Император, уже помазанник Божий, вошел в алтарь через Царские врата, и там приобщился святых таинств «по царскому чину» (как священнослужитель), то есть отдельно Тела и Крови.

Коронация. Миропомазание Николая II в Успенском соборе. 1896 г. Художник В. А. Серов.

Вслед за службой в Успенском соборе последовало коронационное шествие – посещение императорской четой Архангельского и Благовещенского соборов, и наконец, поднявшись на Красное крыльцо, царь и царица трижды земно поклонились народу – перед собой, направо и налево. После этого в Грановитой палате состоялся торжественный обед, на котором присутствовали более 250 гостей. А вечером императрица зажгла освещение на балконе Кремлевского дворца, и тут же вспыхнули тысячи электрических лампочек, осветив кремлевские стены, башни и купола и поразив присутствующих невиданным зрелищем. Вечером царь записал в дневнике: «Все, что произошло в Успенском соборе, хотя и кажется настоящим сном, но не забывается во всю жизнь».