Императорский Китай в начале XV века

Однако, идя навстречу интересам иноземной торговли в Китае, правительство Чжу Ди пыталось всячески ограничить торговое предпринимательство своих подданных за рубежом. В начале XV в. существовал запрет на частный выезд китайцев за границы империи. Начало этой политики было положено еще при Чжу Юань-чжане. Она вошла в историю под названием политики «морского запрета», однако распространялась и на сухопутные границы. В «Да Мин люй» была включена статья «Об уходе за границу частным образом и запрете выходить в море», грозившая китайским торговцам, покидающим пределы империи, конфискацией их товаров, транспортных средств и наказанием батогами [18, 206–21а; 45, 171–172]. С 1371 г. шесть раз издавались указы, в той или иной форме запрещавшие уход китайцев в море для ведения частной внешней торговли [см. подробнее: 45, 168–173]. Запрет был в 1401 г. подтвержден и правительством Чжу Юнь-вэня [232, 52]. Правительство Чжу Ди также подтвердило его в первые же дни после своего прихода к власти — 30 июля 1402 г. [23, цз. 10 (I), 149]. Однако в еще более резкой форме он был выражен 29 февраля 1404 г.: «Последовал приказ запретить народу [иметь] морские корабли. Все имеющиеся [у него] морские корабли переделать в «тупоносые». Местным властям принять предупредительные [меры против] выхода [людей в море] и прихода [их обратно]» [23, цз. 27, 498].

В то же время еще 16 ноября 1402 г. было передано распоряжение в северо-западные пограничные районы: «По-прежнему соблюдать строгий запрет на выход [наших людей] за границу» [23, цз. 13, 242–243]. Особым распоряжением от 11 июня 1403 г. запрещалась частная торговля чаем в Сычуани, что опять-таки было направлено на ограничение здесь внешней торговли [23, цз. 20 (II), 372]. Запретительные распоряжения на выход за рубеж касались и Ляодуна [23, цз. 143, 1706].

Негативное отношение к выходу китайцев за рубеж и частной китайской зарубежной торговле составляло весьма существенную сторону внешнеторговой политики правительства Чжу Ди. При этом оно руководствовалось, во-первых, соображениями, что за границу могут уйти недовольные властями и, войдя в сговор с иноземцами, угрожать империи. Во-вторых, экономическими интересами, исходившими из стремления к монополизации внешней торговли казной.

Было бы ошибкой считать, что правительству Чжу Ди (так же как и Чжу Юань-чжана) удавалось полностью прекратить частную деятельность китайского купечества за рубежом. Различными путями торговцы добивались разрешений на выезд за границу, а еще чаще нарушали запрет, уходя без разрешения. Недаром в конце XIV в. пришлось многократно повторять запрет. То же самое наблюдалось и в начале XV в. Запрет был подтвержден в 1402 г., а в начале 1404 г. двору сообщалось: «Народ, живущий на морском побережье Фуцзяни, частным образом грузит морские корабли и вступает в связи с зарубежными странами» [23, цз. 27, 498]. В равной мере не достигло цели и новое строгое подтверждение запрета в 1404 г. Уже в январе 1406 г. Цензорат докладывал о самовольной покупке простонародьем кораблей и использовании их для морских перевозок товаров [23, цз. 49, 742]. Аналогичной была ситуация и на сухопутных границах. В марте 1408 г. главнокомандующий войсками в Ганьсу Хэ Фу докладывал: «Многие солдаты из различных гарнизонов… частным образом уходят за границу и покупают там лошадей» [23, цз. 76, 1035].

В общем и целом, несмотря на сдерживание торговой инициативы китайского купеческого капитала за рубежом, внешняя торговля страны в начале XV в. получила дальнейшее развитие по сравнению с предшествующим столетием. Особенно активизировалась морская торговля, в которой, однако, в рассматриваемый период преобладало казенное, централизованное начало. В 1406 г. из Гуандуна докладывали, что заморских товаров поступает столько, что не хватает средств для доставки их в столицу [17, цз. 89, 49а]. В мае 1407 г. все чиновники империи получили от двора подарки зарубежными тканями [23, цз. 65, 924]. А в октябре того же года различным гражданским и военным чинам даровали привозной черный перец [23, цз. 71, 995]. Сохранилась запись, могущая в общем характеризовать внешнюю торговлю начала XV в.: «Удивительные товары и огромные драгоценности, прежде мало встречавшиеся в Китае, переполнили казну и рынки. Бедный люд получил распоряжение (читай: «разрешение». — А. Б.) покупать их, и многие разбогатели на этом. А нужды государства также с избытком удовлетворялись [благодаря этому]» [172, 101].