Императорский отбор для попаданки

Он шевельнул пальцем, создавая купол «не слышимости», и произнес:

— Только что ты обрела недруга.

— Но и получила возможную союзницу, — возразила ему, напоминая о второй служанке.

Эверий сощурился и, кажется, с любопытством вглядывался в меня. Мне стало неловко.

— А что мы будем делать со всем этим? — кивнула на вещи, окружавшие нас. Их так много, что огромная гостиная походила на склад.

Эверий взмахнул рукой — все сундуки, коробки, чемоданы раскрылись — собранное барахло поднялось над полом. Зато украшения: серьги, кольца, диадемы с крупными камнями засияли в воздухе капельками утренней росы, как новогодние игрушки и мишура.

Но даже так мы будем разбираться неделю.

— Магическое нельзя, — пробурчал Эверий. Почти все ювелирные украшения отправились обратно в шкатулки, крышечки захлопнулись. Оставшееся, ничтожно малое количество забраковала я.

— Они ей не подходят по цветотипу кожи и волос. Она же рыженькая, — приготовилась, что Эверий будет спорить, однако он кивнул и перешел к отбору нарядов.

Они почти все с магическими усовершенствованиями, а из оставшихся удалось выбрать несколько платьев.

Я обрадовалась, что почти закончили, но тут Эверий уперся.

— Эти не подходят, — поморщился при виде нарядов, что я отложила. — Выбери другие.

— Но они не подходят!

— Наоборот. Что выбрала ты, — указал небрежно пальцем, — ужасны.

— Это чем же?

— Цветом. Ее спутают с прислугой.

— Но именно эти цвета лучше всего оттеняют ее настоящий тон волос!

Эверий нахмурился.

— Мне они не нравятся.

— Лишь бы Селебрину понравились, — огрызнулась я.

— Хм, — фыркнул маг и, безнадежно взмахнув рукой, перешел к выбору обуви.

Увы, отделив те, что с магической подпиткой, остались единственные симпатичные туфельки — скромные, золотистые, с небольшим каблучком и милым бантиком.

— Красивенькие, пойдут, — поймала их в воздухе и уложила в сундук, который возьмем с собой на отбор. — Если что, на балу не будут натирать Димее ноги.

Эверий закатил глаза и с шумом выдохнул:

— Это домашние тапочки.

Ух, как с ним тяжело!

***

Заходить в портал страшновато. Однако голубой магический свет теплом коснулся кожи, а затем я ощутила прохладу и резкий, даже приторный запах духов… А затем услышала громкие голоса в соседней комнате, доносившиеся через открытую дверь:

— Тебе, Дия, нечего делать на отборе! Все знают, что только благодаря связям отца ты залезла в претендентки. Обманом одним словом!

— Можно подумать, что твой папенька не подсуетился, — Дименька ни капельки не стушевалась. — Ты себя видела в зеркале, а? Безмозглая большеротая гусеница! Еще и квелая!

— А ты… ты неповоротливая доска! Ты мне больше не подруга!

— Ха-ха, — съязвила Димея. — Встретимся на отборе, и пусть судьба нас рассудит!

Дверной проем озарил сияющий блик, означавший, что бывшая подруга Димеи ушла порталом.

Эверий тяжко вздохнул.

Я повернулась к нему, однако он уже был таким же, как обычно — горделивым, самоуверенным, неприступным.

— Ой, вы уже тут?! — обрадовалась Димея, заглянув в комнату. — Видели, да? И она еще укоряет меня! А сама… — Заметив за нами единственный сундук с вещами, осеклась.

— Нет-нет-нет! — замахала руками. — Так на отбор не приезжают. Надо срочно приобрести все необходимое, а нам нужно, начиная от сорочек, чулок, белья, духов и нарядов: утренних, для обеда, бальных, прогулочных, амазонку… В нескольких цветах и оттенках. Еще…

Боженьки! У меня голова разболелась от ее несмолкаемой болтовни. Хорошо, что Эверий создал «купол тишины». Стало так спокойно: Димея открывала рот, что-то доказывала, загибала пальцы, а мы ничего не слышали. Только благостно улыбались, не забывая изредка кивать ей.

— Магвел Эверий! Тяжело на отборе придется, — повернулась к нему. — Но мы ведь что-нибудь придумаем? — С надеждой заглянула в красивые синие глаза, допуская, что Эверий тоже под личиной, и в самом деле никакой он не красавец. Но сейчас это неважно — главное, чтобы придумал что-нибудь.

— Рассчитывай на себя. Меня во дворце не будет, — огорошил признанием Эверий. Я растерянно захлопала ресницами.

— Что?! Как же так?!

— Магам запрещено помогать претенденткам, и во избежание соблазнов они должны покинуть место отбора. Особенно иностранцы.

Я сжала руки в кулаки, чтобы справиться с нахлынувшим отчаянием. Тогда у нас нет шансов!

— Это что же, — подытожила я. — У нас есть нахальная претендентка без особой красоты, ума, скромности и талантов… Без платьев, туфель и всего остального? И каким-то чудом я должна помочь ей победить?!

— Почему же. Ты утверждала, что платья ей очень даже подойдут, — съязвил Эверий, за сарказмом скрывая раздражение.

— Это если добавить кружев и шелка!

— Вдобавок к бракованной претендентке прилагается помощница без вкуса, — поморщился он, как будто лизнул лимон.

— Тогда зачем вы во все это взялись?! И меня заодно втянули?!

— Забыл спросить мнение одной мелкой пигалицы, — прищурился он, и я почувствовала, как руку начало жечь. Не мучительно больно, но неприятно, зудяще. Однако гордость не позволила мне даже поморщиться.