Императорское королевство. Золотой юноша и его жертвы

В них, однако, нужно отдать ему должное, никогда больше не участвовал Васо. Еще до смерти жупника, без всякого дальнейшего следствия, он, как и надеялся, получил вместе с капитаном Братичем перевод по службе. Капитан был назначен в небольшой гарнизон в провинции; что касается Васо, то исполнилась его заветная мечта: он стал начальником кавалерии в городской полиции. Поскольку здесь ему предоставили квартиру, то он договорился, что Йошко из денег, вырученных за продаваемый дом, выплатит ему сумму в размере годовой квартирной платы и, кроме того, выкупит у него часть земли в селе. На этом он несколько успокоился и при расставании со Смуджами больше не вспоминал о доме, из-за которого еще совсем недавно поднял такой шум. Более того, вместо затаенной злобы, ушел вполне веселый, довольный; самолюбие его было удовлетворено. Дело в том, что ему, как и Мице, Смуджи поначалу никак не хотели рассказать о той роли, которую Панкрац сыграл в гибели Краля. Васо их быстро вывел на чистую воду и сделал это, как ему самому показалось, мастерски. Раздраженный ползущими по селу слухами о новом преступлении Панкраца и явным недоверием к себе Смуджей, он на второй день после того, как был найден труп Краля, следуя на станцию, преднамеренно пошел мимо разлившейся реки. Здесь на дороге обнаружил в грязи сохранившиеся до сих пор следы, которые по длине и форме могли принадлежать только шимми-ботинкам Панкраца! Следовательно, Панкрац до последней минуты был с Кралем, а что это значит? Ха-ха-ха, глупым жандармам стоило только более внимательно обследовать дорогу вдоль разлива, и Панкрац был бы у них в руках! Своим открытием, торжественно приподнесенным, он в тот же вечер настолько ошарашил Смуджей, что те, взяв с него честное слово не говорить об этом ни Мице, ни кому другому, рассказали ему обо всем! Этот успех и послужил причиной его хорошего настроения, о нем он еще раз вспомнил, прощаясь со Смуджами.

Вспомнил и обратил их внимание на свою проницательность, желая показать, какие большие перспективы, — в этом уже проявились его способности! — ожидают его в новой должности полицейского.

Затем он уехал и, разумеется, не мог послужить причиной, тем более быть зачинщиком новых ссор и скандалов, начавшихся в доме Смуджей. Эта роль окончательно перешла к Мице и Йошко.

Чем дальше, тем больше дела Йошко в городе ухудшались, и уже через несколько недель он оказался на бобах. Поначалу в белградском министерстве его обвели вокруг пальца с закупкой скота, ибо уже раньше заключили договор с другим поставщиком, с каким-то сербом. Правда, взамен ему предложили закупить сено — сено его окончательно и погубило, хотя то же самое сено могло помочь снова встать на ноги. Но всего за несколько дней до истечения срока внесения залога кредиторы пустили с молотка дом, на который у него уже были покупатели. Напрасны были все его попытки с помощью тех или иных знакомых, — впрочем, все его понемногу покидали, так ничего и не сделав, — используя их положение, повлиять на кредиторов. Дом он не смог продать, залог не смог внести и в результате вышел из игры; что ему оставалось делать? Был у него еще автомобиль, втихомолку он и его продал и с этими деньгами, — из них часть выплатил Васо, тем самым выполнив по отношению к нему свое глупое обещание, — решился вторично попытать счастья в городе. Все было бесполезно, к тому же, когда у него банк, и сам находившийся на грани банкротства, конфисковал остатки его былой славы, — дорогую, выписанную из Вены мебель, он вынужден был признаться себе, что его карьера в городе закончилась. Забрав весь свой скарб, и с женой, — он был женат, — устремился в направлении, бывшее у него всегда в резерве: прямиком в село, в отцовский дом.