Императрица и смерть

- Ты бы могла пойти сразу к Богдану Сергеевичу, и он бы все архивы на уши поставил.

Машин на дорогах становилось всё меньше, и припускался с новыми силами дождь. Мимо окна кафе пробежала девушка под жёлтым зонтом, тонкими каблучками разбрызгивая воду в лужах.

- Могла бы. - Орлана склонила голову. - Представь, императрица приходит к маршалу соединённого государства за помощью, начинается шуршание во всех инстанциях. Узнают люди, узнают в мире магов, услышит Совет. Альмарейн и так на грани паники после смерти императора. Не знаю, сколько ещё можно будет скрывать болезнь Ордена.

Она поймала мрачный взгляд Ника и призналась, что от этой истории не по себе станет кому угодно.

- Я не знал, что всё так серьёзно, - медленно выдал он. - У нас ничего об этом не слышно.

- Ну да, а так - я сбежала в мир людей, чтобы встретиться с друзьями и отвлечься от мрачных мыслей. Во всяком случае, Совет привычно спишет всё на мою глупость и молодость.

Ник словно и не слышал последних её слов. Он внимательно рассматривал Орлану, будто надеялся увидеть на её лице руны древних смертельных заклинаний.

- Слушай, не сердись, но я должен спросить. Зорг, Орден... Из высших магов - императоров, - выходит, осталась ты одна.

- Не будем сгущать краски раньше времени, - заторопилась прервать его Орлана, когда поняла, к чему клонится разговор. - Я чувствую себя хорошо, и давай больше ни слова об этом.

Ник отодвинул поднос с пустыми тарелками в сторону и решительно хлопнул руками по столу, так, что недопитый гранатовый сок заплескался по стенкам стакана.

- Итак, сколько у нас есть времени и что за него нужно успеть?

Глава 9 День седьмой. Часть 2. То, что скрыто

Он не хотел видеть чуть рассеявшийся от белого пламени туман на дорожках сада.

- Я не знаю, как себя с ней вести, - горько произнёс Луксор, уперевшись руками в подоконник. Он не хотел видеть, как крупные капли дождя падают с карниза и разбиваются о камни, и поэтому смотрел только прямо перед собой - на затейливо украшенные рамы.

- Если бы она плакала, била посуду, я бы понимал, но она ведёт себя как обычно. - Меньше всего он хотел исповедоваться Ишханди, которая за его спиной стояла, скрестив на груди руки, и молчала.

Молчала с того самого момента, как узнала о пропаже.

Казалось, воздух в замке раскалился до такой степени, что скоро от каждого вздоха в груди будут появляться ожоги. Мрачный Аластар весь вечер гонял своих подчинённых по Альмарейну. Ещё никогда так часто в галереях замка не мелькал его серый плащ с алым подбоем.

- Нужно думать о лучшем, - строго, как первая учительница, произнесла Ишханди. - Если она ушла не по своей воле, Аластар найдёт её. Если по своей, она вернётся. Увидишь. Нужно думать о лучшем.

Легко сказать, а когда темнеет небо над столицей, воображение покорно рисует жуткие картины.

- Но ты-то нервничаешь? - Как в зеркале, Луксор увидел отражение магички, её отсутствующий взгляд, её очерченные тёмной краской губы.

Её волнение выдавало только тонкое позвякивание браслета - и дрожали тонкие пальцы.

- Если бы её похитили сторонники Ольвэ, они бы давно высказали свои требования, - упрямо откликнулась она.

- Но ты...

- Да, - её голос зазвенел ледяным холодом, - если с Орланой что-то произойдёт, для нас всех настанут тяжёлые времена. Риан очень мал, а регент ещё никогда не правил Манталатом.

Тишина за окном тоже звенела холодом - осколками льда на ветру. С час назад Луксор услышал от Аластара, что перед исчезновением Орлана ходила в квартал учёных и там разговаривала с Дереном о богине смерти. Могла ли она отправиться на поиски крошки Иды и сгинуть без вести, никто не решался думать. Мидар траурно молчал, выслушивая всё, что лично о нём думал начальник тайной полиции, и только потом пообещал, что найдёт императрицу или не будет больше жить. Для него всё было так просто.

- Придумали, кого дать ей в телохранители, - прошипела за его плечом Ишханди. - Слепого! Хромого не отыскалось?

Луксор понял вдруг - это была не ирония. И вот нашлось объяснение остановившемуся взгляду Мидара.

- О своих действиях я буду отчитываться только перед императрицей, - сухо заметил Аластар и ушёл, взмахнув на прощание краем плаща.

Бил в окна дождь, как будто само небо рыдало на поминках императорской семьи, Луксор стоял, уперевшись ладонями в холодный подоконник, и смотрел, как капли разбиваются о белый камень.

- Нужно идти спать. Сегодня мы больше ничего не сможем сделать, - сказала ему Ишханди тоном, каким успокаивают непослушного ребёнка.

- А что завтра? Соберёшь Совет, и станете решать, кому быть вместо императора? - Луксор резко развернулся к ней. От вспышки ярости перед глазами на мгновение потемнело. - Ты называешь меня рутинистом? Хорошо, я рутинист. У меня всё было - жена, сын. Я просто хочу, чтобы всё стало, как раньше.

- Можно подумать, это я её прячу. - Ишханди удивлённо подняла тонкие брови.