Императрица Ядов (ЛП)

— О чем она говорит, Елена?

Я почувствовала, как мои коренные зубы сошлись вместе, в попытке обуздать гнев.

— Почему ты здесь, Татьяна?

— Я не останусь надолго, — размышляла она. — Просто пришла поговорить с тобой. К сожалению, я хочу, чтобы ты осталась одна.

Я дернула Данику назад, как только увидела блеск серебра под лампами. Пуля пролетела слишком быстро, чтобы ее разглядеть, но от удара комната разлетелась вдребезги.

Я услышала ее крики еще до того, как увидела кровь.

Даника наклонилась — я схватила ее прежде, чем она упала на пол, мои собственные крики быстро подступали к горлу. Я ничего не слышала, ничего не чувствовала. Какая-то инстинктивная часть меня потянулась вперед, в попытке помочь. Кровь пропитала кожу, когда я надавила на рану. Она стекала по моим запястьям и рукам, как красная краска.

— Ты сука! — я поняла, что кричу. — Зачем ты это сделала!

Татьяна присела на корточки рядом с нами, лениво держа пистолет.

— Я хочу поговорить с тобой наедине, Елена.

Ее голос звучал так спокойно, так небрежно.

— Ты вырастила ее. — прошипела я. — Ты, блядь, вырастила ее, и это то, что ты делаешь? Причини боль мне, но не прикасайся к ним!

Глаза Даники, затрепетав, закрылись.

— Эй, эй, нет, нет, не засыпай. — я потрясла ее за щеки, приводя в сознание. — Не засыпай. С тобой все будет хорошо. Даника. Не засыпай.

Татьяна посмотрела на меня.

— Как сильно ты изменилась, — она пробормотала. — Ах, ладно. Никто не может так сильно измениться, а?

— Убирайся. — я сплюнула. Она вздрогнула, когда я схватила ее, с отвращением вытирая щеку. — Убирайся к чертовой матери.

— Не раньше, чем мы немного поговорим. — она нацелила пистолет в лоб Даники, в смертельном выстреле. — Сейчас, ш-ш-ш, Елена. Иначе маленькая следовательница никогда больше не проснется.

Даника хрипло выдохнула, в ее глазах светилась мольба.

— Я... я не хочу... хочу умирать, — выдохнула она. — Я...я не г-готова.

Я пригладила ее волосы свободной рукой.

— Ты не умрешь. Ты останешься здесь. — я бросила свой пылающий взгляд на Татьяну, позволяя ей увидеть всю месть и ненависть, которые бушевали внутри меня. — Я убью тебя. Клянусь, я, блядь, убью.

Татьяна улыбнулась.

— Такая дикая. Что подводит меня к теме, которую я хотела обсудить с тобой. — я ненавижу ее, я ненавижу ее. — Я хочу предложить тебе работу.

— Работу?

Даже Даника повернула голову.

— Работу, — подтвердила она. — Этот мир не для тебя, Елена. Ты слишком дикая и жестокая, чтобы когда-либо быть принятой этими мужчинами. Я собираюсь создать новый мир, и в нем есть место только для тебя.

Я прерывисто вздохнула.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты будешь работать на меня в качестве моего ведущего научного сотрудника. Ты можешь поступить в любой колледж, какой захочешь, и ни один мужчина не посмеет усомниться в твоих знаниях. Разве ты не можешь просто представить это? Доктор Елена Агостино, известный ученый и неудержимая женщина. Ты будешь писать книги, вести исследования и никогда больше не будешь подчиняться мужчине. — Татьяна протянула руку и нежно схватила меня за запястье. — Приходи работать на меня, Елена, и тебе больше никогда не придется кланяться.

— Кроме тебя.

Ее губы скривились.

— Я что, похожа на какого-то самодовольного мужчину, по-твоему? Мне не нужно, чтобы ты кланялась — только для того, чтобы помочь мне изменить мир.

Чья-то рука обвилась вокруг моей. Я посмотрела вниз и увидела, что рука Даники прикрывает мою окровавленную.

Я нежно сжала ее в ответ.

— Что ты на это скажешь?

Я встретилась взглядом с Татьяной.

— Ты сука, и я увижу тебя в аду.

Она поджала губы.

— Такая жалость. Ты могла бы быть чем-то большим, чем шлюхой Пахана. — она поднялась на ноги, бросив на Данику сочувственный взгляд. — Вы обе могли бы стать чем-то большим.

— Ты тоже могла бы. Гораздо большим.

Татьяна рассмеялась.

— Я нечто большее. Я все большее. — она повернулась, стуча каблуками, собираясь уходить. Прежде чем дверь за ней закрылась, она оглянулась на меня, всезнающими глазами. — Дай мне знать, если передумаешь, миссис Фальконе.

У меня не было ни секунды, чтобы обдумать ее прощальные слова. Я наклонилась над Даникой, отрывая концы своей юбки и используя ее, чтобы впитать кровь. Красный цвет растекся по ее желтому платью, расцветая, как роза, у ее живота.

Веки Даники отяжелели.

— Помогите! — я кричала о ком угодно, о чем угодно. Я не могла оставить ее, не могла оторвать руку от раны. — На помощь, пожалуйста! — я встряхнула ее. Ее карие глаза смыкались. — Не закрывай глаза, слышишь меня? Не засыпай, Даника. Не засыпай.

Она сонно улыбнулась.

— Дани, я серьезно.

Я снова повернула голову к двери и позвала на помощь. Мое горло скребла боль, когда я становилась все громче и громче.

Голова Даники отяжелела и склонилась набок.

— Эй, эй!

— Скажи ему... — прошептала она. — Скажи... Роману.

— Его здесь нет. Ты должна сказать ему сама.

Я влепила ей пощечину, но она не сдвинулась с места. Ее глаза мирно закрылись, дыхание становилось все тише и тише...

— Нет, нет, нет.