Императрица поневоле

Молодая леди Миллер — русоволосая, голубоглазая — стояла рядом со своим отцом, тучным, усатым мужчиной. Они оба смотрели на Адама добродушно. Но я видела, как девушка, еще не умеющая толком сдерживать эмоции, отводила взгляд от Императора и слегка кривилась.

«Один союзник, возможно, уже определен», — мысленно я усмехнулась и перевела взгляд на других кандидатов.

— Сегодня для Империи Эристел особенный день, — голос Адама разнесся в тишине зала.

Его голос всегда был красивым. Возможно, именно из-за него я и влюбилась. Голос Императора проникал в самые дальние части зала, лаская слух, как нежный бархат.

— Наконец-то выбрана Императрица — светило императорского дворца!

Зал взорвался аплодисментами, когда как я разочарованно отвела взгляд от лиц аристократов, так и не сумев понять, что они думают об Адаме. По большей части мне было все равно, о чем говорит Император. Лишь его голос, интонация и тембр вызывали во мне неприятную дрожь.

— Императрица?

Адам протянул мне руку. Только сейчас я вспомнила о танце. Традиционно первые танец должны начать мы. Слишком много неприятных традиций.

Но я, с улыбкой, положила руку на ладонь Императора и мы направились в центр зала. Как только громыхнула музыка, Адам подхватил меня за талию, приподнял и закружил. Я даже удивиться или возразить не успела, как меня поставили на пол и просто повели в танце дальше.

— Что вы творите? — сквозь зубы спросила я, продолжая улыбаться.

— Вам что-то не понравилось? — лицо Адама исказилось в знакомой мне ухмылке.

Я не ответила, лишь гордо задрала подбородок. Я не собиралась отвечать ему, когда он смотрел на меня таким взглядом — снисходительным, высокомерным, полным превосходства. От одной мысли, что сейчас на нас смотрят аристократы, оценивают наше поведение и выстраивают свою позицию, мне хотелось ударить Адама. Только за то, что не показывал такого отношения ко мне в прошлой жизни. Тогда, когда я от смущения опускала взгляд. Когда была бы счастлива такому вниманию.

Музыка закончилась, мы остановились, отошли друг от друга и поклонились. Зал зашумел, музыка снова заиграла и пары начали кружить вокруг нас, превращая пространство в разноцветное мельтешение.

— Ваше Величество? — передо мной выросла высокая фигура в черном жакете.

Я вздрогнула и подняла взгляд. Граф Девис смотрел мне в глаза и протягивал руку, сделав легкий поклон.

— Не окажите ли вы мне честь?

Я невольно бросила взгляд в сторону Адама, который все еще стоял рядом. Почему я это сделала? Привычка, наверное. Мне всегда было интересно, будет ли он ревновать меня. Однако он всегда был равнодушен. Впрочем, как и сейчас.

— Разумеется, — я улыбнулась и приняла приглашение.

Музыка играла легкая, достаточно медленная, чтобы мы могли поговорить, но никто не начинал разговора. Мне почему-то было неловко из-за того, что я посмотрела на Адаме, прежде чем принять приглашение на танец. Словно бы ждала разрешения. Как это мерзко.

— Вы оказались правы, — нарушил тишину граф, пока я мысленно себя корила.

— Да, — я подняла взгляд и посмотрела на мужчину. — Очевидно было, что храм не одобрит мою кандидатуру.

— Потому что ваша мать южанка?

— Да.

— Вы сказали, что будет еще одно доказательство с вашей стороны, — резко перешел на новую тему граф Девис, закружив меня в танце.

— Я рекомендую вам нанять больше лекарей и запастись Кровавой Волчанкой, — ответила я, кладя руки мужчине на плечи.

Только из-за этого я почувствовала, как его плечи напрягаются. Взгляд черных глаз, устремившихся на меня был спокойным. Но я ощущала, как сильно он начал волноваться.

— Эпидемия Осара? — одними губами произнес граф и, дождавшись моего кивка, нахмурился.

Болезнь Осара распространялась через прикосновения, пищу или воду. Она вызывала сыпь, сильную лихорадку и судороги. Смертность этой болезни была высока, особенно среди детей.

— Ваше Величество, ели вы окажитесь правы, я буду обязан вам всю оставшуюся жизнь, — прямо сказал мужчина, вводя меня в легкий ступор. Благо мужчина сам вел меня в танце, поэтому я не оступилась.

— Вы так переживайте за свой народ? — наконец-то смогла вымолвить я, прежде, чем смогла себя остановить.

Я ненавидела людей. Ненавидела так сильно, что мне было абсолютно плевать умрут они из-за эпидемии или войны. Всем тем людям, которые улюлюкали при моей казни, я желала того же, чего они желали мне. И эта черная ненависть скорее всего отразилась в моих глазах, потому что граф посмотрел на меня странным взглядом.

— Да. Они мои люди и я несу за них ответственность.

В этот момент музыка закончилась. Нам пришлось отойди друг от друга, поблагодарить за танец и разойтись в разные стороны. Я больше не смотрела в его сторону и не думала о том, что он сказал. В конце концов, это его люди. Я тоже дорожила теми, кто был в нашем поместье.

Мой взгляд наткнулся на танцующих родителей. Я даже замерла, смотря на эту картину. Как давно я не видела, как мама и папа улыбаются? По ощущениям целую вечность. И пусть мне не нравился этот бал, но ради такой картины я была готова терпеть всех этих напыщенных аристократов.

— Лиззи.