Императрица снежной страны (ЛП)

— Вы не имели столько власти над ним, как вы думали. Вот что он написал. — Сано продолжил читать, — "Ночью я лежу с открытыми глазами, планируя ее смерть. Может, я должен отравить ее еду. Или установите ловушку с луком на дороге, которой она ходит. О, боги, дайте мне волю к действию!"

Сано подчеркнул последние слова, а затем повторил:

— Ловушку с луком.

Изумление охватило присутствующих солдат, очевидно, что подобная идея никогда не приходила им в голову. Глаза Хираты наполнились надеждой. Он посмотрел на вождя Аветока, который слушал, как будто понимая все, что говорил Сано и не был удивлен.

— Вы говорите глупости, — сказал Гизаемон.

— Этого не может быть! — воскликнула Текарэ возмущенно. — Правитель Мацумаэ не писал эту книгу!

— Не верите мне на слово. Давайте спросим у него, — предложил Сано, — правитель Мацумаэ, ты здесь?

Текарэ застыла, как будто ток молниями проходил через нее. Ее лицо потемнело. Слабые пятна огня зажглись в каждом из ее глаз.

— Что вы имеете сказать в свое оправдание? — спросил Сано правителя Мацумаэ.

Мужская осанка вернулась в тело правителя Мацумаэ, но прежде чем он успел ответить, он закричал на себя голосом Текарэ:

— Это книга твоя?

Он увидел в руках дневник Сано, как будто боялся, что она его укусит:

— Да..

— Ты написал эти вещи?

— Да… Нет, — он запнулся.

— Что это? — спросил Сано одновременно с Текарэ. — Тебе не нравилось так много во мне?

— Нет! Я просто запутался, строчил глупые вещи. Я любил тебя всем сердцем.

— Ты планировал устроить ловушку для меня. Ты?

Полный страха взгляд правителя Мацумаэ был направлен внутрь себя. — Я-я не знаю.

— Конечно, он этого не делал. — сказал Гизаемон Сано. — После того как он сходит с ума от горя от смерти женщины, после того как он позволяет расследовать ее убийство, как вы можете обвинять его?

Горе не единственная вещь, которая сводит людей с ума. Вина тоже. Сано подумал, что правитель Мацумаэ пытался справиться с ней, наказывая других за свое преступление.

Текарэ наклонилась вперед, угрожающе человеку, телом которого она обладала. Два духа внутри него создавали иллюзию, что его тело было разделено на двух отдельных людей:

— Как ты можешь не знать? Знаешь ли ты, убил ли ты меня?

Правитель Мацумаэ попятился в тщетной попытке избежать ее:

— Я имею в виду, я не помню!

— Вы сознательно забыли, что убили Текарэ потому, что вы не хотите, чтобы она это узнала. — Эта теория имела такой же смысл для Сано, как и все, что произошло в Эдзо. — Вы боялись того, что она сделает, если узнает.

Гизаемон выплюнул зубочистку, с отвращением глядя на Сано. Но ярость Текарэ свидетельствовала о том, что правитель Мацумаэ сделал это:

— Это был ты!

Господин Мацумаэ споткнулся, он отпрянул от противника внутри себя:

— Этого не было, моя возлюбленная. Я не мог, я бы не стал бы.

— Ты убил меня?

— Нет! — Но отказ правителя Мацумаэ прозвучал слабо, так как его воля была подорвана.

Сано призвал:

— Вспомните, что вы самурай. Возьмите на себя ответственность за свои действия. Положите конец этому безумию. Если он не мог убить правителя Мацумаэ своими руками, он согласился бы принудить его совершить ритуальное самоубийство.

Правитель Мацумаэ начал бить по своему собственному лицу. Голос Текарэ изрыгают проклятия:

— Ты убил меня! Убийца!

Его кулаки били по своей груди и животу. Все остальные стояли в шоке, а он упал и корчился, в то время как дух Текарэ закричал:

— Ты заплатишь за мою жизнь своею! Умри!

Пытаясь удавиться, он сдавил руками свое горло и бился головой об пол. Его тело тряслось. Задыхаясь, он хватал ртом воздух.

— Остановите его! — приказал Гизаемон солдатам, которые побежали на помощь его племяннику. — Прежде, чем он убьет себя!

Глава 25

Рейко на цыпочках прошла по коридору в женскую половину и остановилась у двери, которая вела в помещение, где жили наложницы-эдзо. Через дверь были слышны голоса разговаривавших на языке эдзо женщин. Рейко постучала в дверь, а затем, не дожидаясь ответа, открыла ее.

Беседа смолкла. Рейко остановилась на пороге комнаты, обвешанной ковриками на стенах, с соломенными шторами на окнах. На полу был стол, на котором стояли деревянные веретена. Рядом находился ткацкий станок, на котором уже было начато изготовление новой ткани. Наложницы сидели вокруг очага, держа деревянные миски на коленях и ложки в руках, ели блюдо, которое пахло сушеной рыбой и острыми приправами. С полными ртами, они смотрели на Рейко. Она была так ослеплена гневом, а их татуированные лица выглядели настолько похоже, что она не могла определить, какое принадлежала той, с которой она хотела говорить.

— Венте — позвала она.

Одна из них поставила свою миску и ложку. Застенчивая улыбка Венте сникла, она поняла, что Рейко пришла не по дружбе.

— Почему ты не сказала мне, что враждовала с Текарэ? — потребовала Рейко.