Императрица Цыси. Наложница, изменившая судьбу Китая. 1835—1908

Он остался с Чжан Иньхуанем, который играл роль ключевой фигуры во всех этих замыслах. Как ближайший к императору человек, после ухода на отдых императорского наставника Вэна Чжан Иньхуань мог поведать Кан Ювэю очень многое о его величестве. Этот молодой монарх был хрупким и слабым человеком. Нервы у него напряглись до предела из-за постоянной перегрузки работой, усугублявшейся его вредной привычкой исправлять иероглифические и грамматические ошибки, допущенные в неисчислимых докладах, проходящих через его руки. Чжан Иньхуань к тому же узнал о скрываемой от посторонних обиде императора на «дражайшего папу». Былая неприязнь усугубилась в 1896 году в связи с тем, что Цыси выступила с инициативой заключения русско-китайского тайного договора, потребовавшегося после войны с Японией, когда император Гуансюй от стыда не мог поднять глаза перед придворными. Она приняла все необходимые решения, причем никому даже в голову не пришло доложить монарху о положении государственных дел. Это событие настолько задело молодого человека, что он не только обиделся на Цыси, но и к тому же воспылал ненавистью к России; следует заметить, что к Германии или любым другим державам он относился равнодушно. Таким образом, Дикий Лис обрел возможность воздействовать на настроение императора, раздражая обнаруженные болевые точки посредством эпистолярных творений, доставляемых монарху Чжан Иньхуанем напрямую в обход Верховного совета и Цыси. В одной из важных справок «По поводу уничтожения Польши» Россию он представил в образе страшилища, «страны кровожадных тварей, главным делом которой стало поглощение других стран». Вольно представляя историю Польши в виде притчи, Кан Ювэй написал, что этой страной правил «мудрый и способный правитель, стремившийся к проведению реформ», но его усилиям «мешали аристократы и высокопоставленные чиновники». Так что он упустил «благоприятный момент, чтобы сделать свою страну сильной». Потом, утверждал Дикий Лис, «прибыли русские войска… и эта страна исчезла меньше чем за семь лет». Самому королю «досталась самая лютая и самая жестокая судьба, редко встречающаяся в истории человечества». Кан Ювэй заявил, что Китай может стать еще одной Польшей в результате того, что «сановники блокируют создание экспертного совета» и что «русские войска придут через несколько лет после завершения прокладки Сибирской железнодорожной магистрали». Упоминание Диким Лисом Сибирской магистрали, числившейся ключевым пунктом тайного договора с Россией, должно было вызвать у императора Гуансюя высшую степень огорчения.

Эта зловещая и тревожная небылица поступила в руки императора после 13 августа, когда монарх отметил двадцать седьмой день рождения. Он прочитал ее глубокой ночью, когда капли воска от красных свечей падали на страницы. Его уже без того чуткий сон стал еще тревожнее, и слабые нервы сдали. Судя по истории болезни, с 19-го числа врачи стали его посещать практически каждый день. В таком состоянии между рыданиями он распорядился в знак признательности за проделанную работу вручить Кан Ювэю 2 тысячи лянов серебром. Кан прислал 29-го числа благодарственное письмо, которое выглядело чем-то большим, чем обычное послание с признательностью. Тайно переданное императору, оно было на редкость длинным: в нем пересказывалась ужасная польская история, и акцент ставился на том, что единственным путем, чтобы предупредить судьбу Польши для Китая, следует считать незамедлительное образование экспертного совета. К тому же это послание содержало такое обилие лести в адрес императора Гуансюя, что далеко выходило за пределы приличия. Императора автор назвал «мудрейшим мужем в истории Поднебесной» с «проницательными глазами, источающими лучи, как солнце и луна», обладающего способностями «грандиозными и беспримерными даже в сравнении с величайшими императорами всех времен». «Несправедливостью тысячи лет» названо то, что беды Китая оказались сваленными у его двери. Они случились только потому, что нынешний император не получил возможности применить свою «величайшую мудрость, огромную храбрость и приводящую в трепет раскату грома подобную силу». Потенциал императора сковали «старые сановники». А проблемой всех проблем он назвал то, что рядом с ним отсутствуют подходящие люди. Его величеству следует только что избавиться от всего, что ему мешает, и он достигнет величия.