Имперец. Земли Итреи

Я переступаю ногами ровно настолько, насколько требуется, чтобы уйти от удара Марионетки. От чего уйти не успеваю, принимаю на чешуйки Панциря.

Но главное, Крушитель безостановочно рассекает Марионетку десятками ударов, оставляя в разрезах синюю пыль.

Время от времени старик из-за спины резко приказывает: «В сторону!», и на несколько вдохов Марионетку охватывает голубой кокон, в котором тысячи воздушных шипов пронзают её.

Но паузы между ударами становятся всё длинней, а сами удары всё слабей.

Я рявкаю:

— Круговорот! Я удержу её.

В голове звучит усталый ответ:

«Не с моими ранами. »

— Тогда отступаем, восстанавливаем силы и...

«Даже думать не смей! — усталость из голоса старика словно вымело. — Поглотив кровь целого города, Марионетка станет так сильна, что потребуется не самый слабый Властелин, чтобы справиться с ней. Да и нет у нас времени. К тому моменту, как появится надзирающий, Марионетка должна быть уничтожена».

Я поминаю дарса, старика и этого самого надзирающего.

Воплю:

— Старик, ты сильно, сильно будешь мне должен!

— Как скажешь! Можешь даже забрать Фатию!

Я снова воплю, на этот раз возмущённо:

— Да что ты такое...

И тут же плачу за это. Стоило лишь малость отвлечься, как я сбился с ритма, который слышал только я, сбился и шагнул Поступью на полступни дальше, чем нужно было.

Нить, которая должна была безвредно скользнуть по Панцирю и пройти мимо, впивается в руку, обжигает невероятной, ослепляющей болью. Только мои тренировки у столба позволили мне удержаться на ногах, только они позволили мне удержать контроль над техниками и уйти и от кровавого шара и от кровавой пики. Но каждый шаг давался мне с огромным трудом, я буквально ощущал, как силы покидают меня.

Ощущения были — не описать.

Я вывернулся, скользнул целой рукой вдоль древка Крушителя, перехватывая его под самым лезвием, рубанул по нити, рассекая её, с ненавистью прохрипел:

— Да сдохни же ты!

И с изумлением увидел, как добавленная в сердцах печать вполне себе закрепилась над Марионеткой. Да, придавила меня к земле тяжестью, но, если отбросить в сторону мою слабость от раны, — вполне себе терпимой тяжестью.

Спустя миг Призрак пробил Марионетку насквозь, вырвал руку, замолотил по Марионетке, заставляя её жидкое тело ходить ходуном.

От его ран не осталось и следа, а я отогнал мысль о том, что за этим стоит.

Выпрямился, убрал правую ногу от выстрелившего из камня шипа и ухмыльнулся.

Я отчётливо вижу, что мой Указ «Смерть» на неё точно действует. Кровавые нити замедлились, шип, который только что пытался меня пронзить — ударил вдвое медленней, чем обычно. Кажется, мы со стариком и Призраком всё же сделали это — убили второй раз всех Предводителей, чью кровь она использовала в своём теле. Осталась ещё сотня жизней Мастеров?

Это ничто передо мной.

Спустя два вдоха печать стала двухцветной, а Марионетка словно рухнула на колени, разом став меньше ростом.

Спустя ещё пять вдохов печать стала трёхцветной, и Марионетка завопила.

Наверное.

В её голове появилась отчётливо различимая распахнутая пасть. Марионетка заколотила руками, словно пытаясь отмахнуться от моей невидимой смерти, но Призрак с лёгкостью уходил от всех ударов и бил, бил, бил в ответ.

Теперь дыры после его ударов уже не успевали закрываться, превращая тело Марионетки в кусок сыра.

Я тоже припал на колено, чтобы было легче выдерживать тяжесть Указа на своих плечах. Но сейчас я мог себе это позволить. Ещё недавно вокруг меня бушевал раскалённый ветер, где мне с трудом приходилось выбирать путь спасения, а теперь опасности не было вообще. Марионетке не хватало сил на то, чтобы выпустить хоть одну кровавую пику или метнуть кровавый шарик.

Старик приказал:

— В сторону!

Приказал вслух, потому что опасаться в этот раз стоило только Призраку.

Призрак послушно исчез, сгустившись уже в десяти шагах от Марионетки, а ту вновь окутал голубой кокон, жалящий сотнями шипов.

Кокон продержался всего пять вдохов, но когда он рассеялся, то Кровавая Марионетка была высотой всего лишь мне по пояс.

И тут же возле неё рухнуло яйцо артефакта, выплеснувшее из себя испепеляющий жар.

Я скривился. Вот ведь. Только сейчас вспомнил, что на Марионетке до сих пор болтается моя цепочка. Помочь она не помогла, но обидно будет потерять такой полезный артефакт для тренировок. Выдержит ли она жар такой силы или расплавится?

Спустя вдох я изумлённо фыркнул. Мой Указ исчез, разом освободив меня от тяжести на плечах, а спустя ещё три вдоха пламя опало.

Камни там расплавились, багрово светились. От Кровавой Марионетки не осталось ничего. Лишившись всей энергии и жизней, она лишилась и своей защиты, которая позволяла ей выдерживать наши удары и пламя артефактов старика.

На багровых камнях лежала лишь моя почерневшая цепочка.

Позади раздался довольный голос:

— Ну вот, дело сделали, можно и расплачиваться. Когда с Фатией уезжаете?

Я скривился:

— Старик, иди к дарсу!

Эпилог