Империи глубокого космоса. Прелюдия. Моя тысячелетняя любовь

— Теперь мой десерт. — Прохрипел Сган, и я бесцеремонно задвинула ложку в его рот. Побыстрее бы кончилось это чертово суфле. Иначе моя броня падет окончательно. Я максимально быстро запихивала в него это пюре. И когда он взбунтовался, со смехом мотнув головой в сторону, содержимое очередной ложки конечно же оказалось на его щеке.

— Теперь ты. — Мгновенно перестав смеяться приказал он.

— Что я?

— Убери это с меня.

Я растерянно потянулась к салфетке, но он крепко перехватил мою руку так, что я даже вздрогнула.

— Не так. Сама. — Поняв, что он требует от меня повторить его маневр, окончательно засмущалась, начав непроизвольно ерзать.

— Не перестанешь двигаться на мне, я больше не смогу сдерживаться, Любимая.

— Не называй меня так.

— Я все ещё жду.

Пальчиком свободной руки я сняла часть суфле с его кожи, и слизала его. Горящим взором он смотрел в мои глаза, и в этот раз я приняла вызов. Я смотрела в ответ, облизывая свой палец. Затем потянулась в его щеке снова, и снова демонстративно вылизала палец. На его лицо отразилось безумие. Одна рука, все ещё придерживающая меня за попу сжалась с такой силой, что мне стало почти больно. Вторая рука все ещё была в плену его. Он замер, словно высеченный из камня, не шевелясь, не дыша.

— Я все ещё испачкан. Все до конца. — Все, что мне оставалось, это слизать остатки с его щеки. И когда я повторила его поцелуй, он не выдержал. Сорвавшись со стула вместе со мной, он смел все содержимое стола на пол, усадил меня на него, прижавшись до такой степени, будто хотел впечататься в мою кожу. Он впился в мои губы с таким остервенением, словно хотел выпить. Я отвечала. Невозможно было противостоять этой страсти, этой нежности, этой потребности во мне. Он уложил меня на стол, потом поднял снова, не желая, кажется, терять наш телесный контакт. Его руки сминали мою попу, прижимали меня к Сганнару все сильнее и сильнее. Я таяла как кусок льда, брошенный в кипяток. Моя неприступность трескалась и рушилась на глазах. Обрывки сознания, к черту все, я имею право на эту слабость, имею право получить это удовольствие сейчас! Но как только я услышала треск разрываемой ткани, вдруг очнулась. Очнулась, и моё так нагло попираемое им чувство свободы подняло голову с новой силой. Поняв, что если сейчас я пойду на поводу сиюминутной похоти, а она была, и ещё какая! — я сделаю огромную ошибку. Сдам свои позиции в нашей странной борьбе. Что я могу противопоставить его насилию над собой и своим будущим? Только свою гордость. Резко оттолкнувшись от него, я проехалась по расчищенному гладкому столу и грохнулась с другой стороны. Мгновенно сев на корточки, я выглядывала поверх стола, как нашкодивший ребенок.

Опустив лицо вниз, Сган вцепился в стол с такой силой, что через секунду в тех местах, где были его руки, эта махина превратилась в пыль.

— Почему? — Процедил он сквозь сжатые зубы, не поднимая головы.

— Не могу. — И было в моем отказе ещё что-то. Когда я предавалась страсти с Лаором, мне было абсолютно, совершенно безразлично, что он может обо мне подумать! Это было удовольствие лишь на один раз, прихоть, разрядка и веселье. Я сразу знала, что потом отпущу этого красавчика на все четыре стороны с легким сердцем и буду без всякого сожаления изредка вспоминать о нем с чувством светлой радости. Но здесь…

— Конечно, я испытываю влечение и неудовлетворенное желание, Сганнар. — Тряхнув головой отчеканила я. — Но я хочу убедиться, что я испытываю это желание действительно по отношению к тебе. Я хочу, чтобы оно возникло по моей воле. Я, — тут я сделала ударение на слове Я, — хочу выбрать тебя. А не сдаться только потому, что ты не оставил мне другого выбора, а у меня в этот момент разбушевались гормоны.

— Да чтоб тебя, чокнутая землянка! — Прошипел он куда-то в сторону и вылетел в ванную.

— Сам раат. — Еле слышно прошептала я, и по-настоящему струхнула. Рано или поздно я точно доведу его, и он сделает непоправимое, — подумалось мне, глядя на убитый стол, который уже начал самовосстанавливаться. Удобно то как, с таким психом-капитаном. Не дожидаясь продолжения банкета, я схватила оставшееся на краю стола пирожное, и медленно пятясь, не отрывая взгляда от двери в ванную, вывалилась в коридор. Себя я уговаривала, что капитана нужно избавить от сложного выбора, убивать меня или нет, когда он выйдет из ванной. А может, ещё что-нибудь удумает.

Я тоже хороша, распалила мужика, и ушла на попятную. Нет, но и он хорош! Я вообще-то была против этих игрищ с едой. Тоже мне «9,5 недель». Но меня никто не спрашивал. Усмехнувшись царящему в голове бардаку, я решила временно выкинуть все это оттуда, беззаботно вгрызлась в пирожное и зашагала по коридору.

ГЛАВА 7

Не успела дожевать последний кусок, как наткнулась на белокурого краснокожего «викинга» из столовой. Он приветливо улыбнулся:

— Что делает ари одна здесь в вечернее время?

— Капитан отпустил погулять, — буркнула я с набитым ртом. — Есть возражения?

— Что вы, ари.

— Хаг, — сглатывая отрезала я, попытавшись просочится дальше.