Империи Средневековья. От Каролингов до Чингизидов

Отказавшись принять участие в Крестовом походе под руководством Яноша Хуньяди и Георгия Кастриота Скандербега, организованном по инициативе папы Евгения IV для освобождения Балкан, Георгий Бранкович получил право остаться в Смедереве, достаточно удаленном от войска крестоносцев, стоящего под Варной. Христианские войска потерпели поражение в 1444 г., а затем вновь в 1448 г. на Косовом поле. Не стоит забывать о том, что этот регион был поставщиком чрезвычайно востребованного ресурса: драгоценные металлы из Сербии и Боснии в значительной степени обеспечивали европейский рынок[403]. Конфликт между Сербией и Рагузой разразился в 1420-е гг., когда деспот Стефан Лазаревич (1389–1427) перехватил караван мулов, следовавший из Ново-Брдо. Сербский правитель нуждался в высоких доходах от горнодобывающего производства, чтобы содержать боеспособную армию. Издание закона о рудниках в 1412 г. не смогло воспрепятствовать свободной торговле драгоценными металлами, так как месторождения были разбросаны на обширной территории и находились фактически под открытым небом. В приходно-расходных книгах братьев Кабужичей (Кабога) описываются сделки, заключенные с венецианцами нередко при посредничестве каталонских моряков и купцов, предоставляющих информацию о каналах сбыта ценной руды. В 1430 г. правитель Боснии Твртко II отправил в Рагузу значительную партию металлических слитков на сумму, эквивалентную 30 000 золотых монет. Продажа груза в Венеции должна была покрыть выплату дани туркам. Рагуза стала транзитным пунктом в движении драгоценных металлов по направлению к Венецианской лагуне, несмотря на активную конкуренцию со стороны барселонцев, желавших продавать свою текстильную продукцию и претендовавших на часть поставляемых из Сербии металлов. Купцы из Рагузы зачастую оказывались вовлеченными в тайные сделки, организованные теневыми партнерами, с 32 наиболее богатыми рудниками из 50 существующих в Сербии и Боснии, в том числе находившимися в Сребренице и Ново-Брдо. Активная разработка месторождений приносила выгоду в основном Венеции, аккумулирующей все бóльшее число товаропотоков из Балканского региона. Во времена османского владычества в конце XV в. сербские рудные месторождения обеспечивали работу около 40 венецианских монетных дворов.

Став императором, король Венгрии Сигизмунд Люксембург в 1433 г. по примеру своих предшественников захотел подчинить Валахию, Боснию и Албанию. Чтобы получить контроль над рудниками, он готов был сыграть на ненависти местного населения к туркам. Сохранилось яркое свидетельство умонастроений, царящих тогда на Балканах: Бертрандон де ла Брокьер описывает в своих путевых заметках (1432–1433) не только стремление к свободе у балканских народов, но также призывы о помощи со стороны населения, живущего в постоянной опасности и страдающего от самоуправства местных князей. В 1435 г. Сигизмунд отправил болгарского князя Фружина к мятежным албанцам, укрывшимся в горах, а также попытался заручиться поддержкой Рагузы в борьбе с Венецией. Тем не менее глубокие экономические и феодальные разногласия помешали созданию союзов против Османов. Следуя инстинкту самосохранения, некоторые правители вставали на сторону венецианцев, чтобы подождать, пока их враги ослабят друг друга. Чтобы до конца осознать всю сложность политической ситуации, можно напомнить, что сербские князья Стефан Лазаревич и Вук Бранкович участвовали в битвах при Никополе (1396) и при Анкаре (1402) на стороне султана. Венецианский Сенат терпеливо ждал, пока зрелые плоды сами упадут в корзину… Ослабленная войнами Албания также была обречена на поражение в грядущей войне с турками. А в это время население городов и прибрежных земель мирным путем постепенно входило в венецианскую сферу влияния, становясь частью заморских владений Республики (stato da mar). Несмотря на то что урбанизация протекала медленно, история развития городских обществ Далматинского побережья в начале XV в. проливает свет на формы и механизмы венецианского господства.