Империи Средневековья. От Каролингов до Чингизидов

Военные неудачи не были неизбежным следствием ослабления Сун, а, скорее, проистекали из динамично меняющейся международной обстановки, когда события зачастую принимали неожиданный оборот. На севере степные народы вступили в фазу милитаризации, что часто происходит, когда внутренние кризисы сотрясают основанные на относительном равноправии отношения, свойственные традиционным обществам, что в конце концов приводит к установлению власти харизматичного предводителя — хана, который стремился занять надплеменное положение[163]. Падение династии Тан привело к раздроблению северных территорий. С китайской стороны на смену друг другу приходили пять слабых династий[164], в то время как у них под боком кочевники образовывали могущественные государства: кидане создали династию Ляо в 907 г., тангуты — Си Ся в 1032 г., а чжурчжэни — Цзинь в 1115 г. Вследствие этого сухопутные маршруты через Таримскую впадину и Центральную Азию оказались закрыты для межконтинентальной торговли. В X–XII вв. эти государства аннексировали целые области в северных регионах Китая и контролировали их до тех пор, пока сами не пали под ударами монголов, вскоре после этого захвативших китайские земли и основавших династию Юань, которая просуществовала с 1279 по 1368 г. Правительство Сун потеряло контроль над регионами, где разводили лошадей, поэтому было вынуждено обменивать их на чай из западных предгорий, где располагались тибетские государственные объединения (порой их называют федерациями), которые было легче контролировать в силу их политической раздробленности, наступившей вслед за распадом единой империи в IX в. Масштабы «чайно-конной торговли» имели серьезные последствия для части Центрально-Азиатского рынка[165]. Положение на других континентальных границах также было нестабильным: например, появление царства Дали (937–1253) на месте государства Наньчжао (653–902) усложнило сообщение с Индией на пути через Бирму. На южной границе в 971 г. объявил о своей независимости Северный Вьетнам, а ослабленной в войне с кочевниками Суньской династии не оставалось ничего иного, кроме как признать новое государство, которое, несмотря на многочисленные попытки, так и не удалось вернуть в состав Китая. После двух вторжений, предпринятых правителями из династии Юань, и непродолжительного периода интеграции (1407–1427) с воцарением Мин китайское правительство было вынуждено остаться при территориях, которые находились под реальным контролем империи. Аннам[166] не был в их числе.

Ситуация на восточной границе также была неспокойной: во второй половине VII в. государство Силла объединило Корейский полуостров, а через три столетия это удалось сделать царству Корё (936–1392), несмотря на посягательства со стороны Ляо с севера. Становившаяся все более интенсивной торговля с Китаем шла двумя основными путями: от побережья Шаньдуна в направлении Восточной Кореи и Японии; или через Бохайское море, вдоль островной дуги неподалеку от Пэнлая на севере Шаньдуна, в направлении Ляодунского полуострова, а затем вдоль побережья в Корею. По крайней мере, до VIII в. теми же маршрутами пользовались японские экспедиции, однако затем политические волнения в Корее позволили китайцам и (или) японцам наладить прямое сообщение между Чжэцзяном, Фуцзяном и югом Японии, а также с островами Рюкю и портами Кюсю через Северный Тайвань. В это время, во многом благодаря распространению буддизма, усилились культурные и дипломатические обмены, так как связанные с ним культовые предметы составляли немалую часть в китайском экспорте и импорте. В первую очередь речь идет о священных текстах, церемониальных предметах, ароматических маслах, использовавшихся в религиозных церемониях и т. д., за которыми приезжали монахи и их ученики. Торговля литургическими предметами была одним из двигателей коммерческой деятельности в южных морях, в особенности между VI и VII вв.

Коммерческая экспансия