Империя

Из-за повязки он не видел моего лица, но отлично услышал угрозу.

Я вынул из его рта кляп и напрягся, готовый вырубить слугу ещё раз, если он вздумает звать на помощь. Тот глубоко вдохнул и прошептал дрожащими губами:

— Можете убить меня… т-только не убивайте хозяина.

Ах ты, невольничья душа.

«Не убивайте хозяина».

Действительно настоящий верный слуга.

— Где соляной амулет? — я нажал на его грудь коленом. — Говори. Амулет уже не принадлежит твоему хозяину, теперь он принадлежит семье Исима, а они тебе никто. Так что ты никого не предашь.

Парень замер, будто в раздумьях, а потом повязка на его глазах намокла от пота… или от слёз?

Ч-чёрт…

Он передёрнулся, всхлипнув.

— Только не надо рыдать, — процедил я ему.

Но тот снова всхлипнул.

— Я не могу предать хозяина. Это сильнее меня.

Пока он тут совсем не разревелся, пришлось перефразировать требование.

— Скажи мне, где амулет жениха. Парня по имени Дэйчи Исима. Меня вообще не интересует твой хозяин.

Слуга перестал всхлипывать: кажется, до него наконец дошло, что амулет больше не принадлежит его хозяину, а значит, сказав, где находится вещица, слуга не предаст своего драгоценного господина.

— Соляной амулет лежит на подушке, в шкатулке… под палантином молодожёнов, у правой руки жениха, — прошептал он.

Отлично.

Значит, амулет ещё не надет.

Я склонился к уху парня.

— Если я попрошу тебя помочь, ты поможешь? Тогда твой хозяин не пострадает.

Он мотнул головой и снова всхлипнул: это действительно было сильнее его.

— Нет… простите. Я выполняю приказы только своего хозяина. Как только у меня появится возможность предупредить его об опасности, то я сразу сделаю это. Мне всё равно, чем вы угрожаете. У меня свой Кодекс Крепостного.

До тошноты честный ответ.

Ещё и свой рабский Кодекс. Ну надо же. Варварам во время промывки мозгов Жрецы ещё и Кодекс в голову устанавливают?..

Я убрал кинжал от потного лица слуги и снова сунул кляп ему в рот, а потом повторно вырубил его несильным ударом в висок.

Парень хоть и промытый на всю голову, но инвалида из него делать не хотелось — он в моих бедах не виноват.

Я приоткрыл дверь и, убедившись, что поблизости никого нет, выскользнул из чайной на улицу. Через пару минут уже неспешно шёл через толпу к палантину молодожёнов, снова жуя рогалики, которые взял с подноса у ещё одного слуги.

Шкатулка, и правда, стояла справа от жениха.

Она была закрыта, и жених частенько гладил крышку рукой, будто проверяя, на месте ли его сокровище.

Я так же не торопясь обошёл палантин сбоку и встал позади толпы танцующих гостей, прислонившись плечом к стене соседнего дома. Нужно было подгадать момент, и я принялся выжидать, заодно поглощая рогалики (вкусные, заразы).

Жених и невеста постоянно приподнимались с кресел, чтобы принять очередное поздравление и подарки, молодожёны кланялись и благодарили, но почти всегда рядом со шкатулкой стояли слуги и следили за обстановкой.

Прождав около пятнадцати минут, я наконец приготовился действовать: молодожёны пошли танцевать, а под палантином остался только один слуга, да и тот глядел совсем в другую сторону.

Я присмотрел для себя пути отхода и только сделал шаг в сторону палантина, как в моё плечо вцепились чьи-то пальцы и оттащили обратно к стене.

— Ты совсем с ума сошёл?! — прошипели мне в лицо.

Мидори.

Принесла её нелёгкая именно сейчас!

Моя голова в бамбуковой шляпе была опущена вниз, чтобы спрятать глаза, но девчонка подошла вплотную и заглянула мне прямо в лицо.

— Тебя же арестуют, дурья башка, — добавила она, потом задержала дыхание и вдруг икнула, передёрнувшись всем телом. — Ой… ну вот. Это ты виноват! Я когда нервничаю, всегда икаю! А от тебя один стресс!

Я не стал суетиться и нервничать вместе с ней, чтобы не привлекать внимания.

Лишь наклонился к уху Мидори и прошептал:

— Может, ты мне поможешь стащить амулет? Отвлечёшь на себя слуг и охрану, никто ничего и не поймёт. Ты же врёшь, как богиня.

Лицо Мидори вытянулось.

Она икнула ещё громче. Бант её розового пояса на кимоно дёрнулся, будто тоже занервничал.

— Я вообще врать не умею, у меня бы язык не повернулся кому-то сказать неправду, — объявила Мидори очень правдоподобно и с оскорблённой мордашкой.

— Ну да. Конечно.

— Это ты сейчас намекаешь, что я врунья? — Она прищурилась. — Да, я врунья. Богиня Лжи и Дезинформации. И что дальше?

— Тогда мне с тобой повезло. Может, ты случайно уронишь своего Пупса и наделаешь шума? Только и всего. Он же у тебя взрывается, как я понял.

Девчонка нахмурилась и… снова икнула.

— Я когда на тебя смотрю, у меня начинается стресс.

— Тогда не смотри. Просто урони Пупса чуть дальше танцплощадки. Ты же хочешь мне помочь, я вижу. А тебя даже никто не заподозрит. Ну уронила и уронила, с кем не бывает. Ты же своего Пупса везде с собой таскаешь, и все об этом знают.

Она поморщила нос.

— Мидори Арадо никогда не роняет своего Пупса, даже когда у неё икота от стресса, поэтому тебе придётся…

Фразу Мидори не закончила.

Раздался взрыв такой силы, что нас обоих отбросило на землю, как и всех гостей в округе.

Краем глаза я успел увидеть, как вспыхивают все припаркованные верхолёты…

Эпизод 8