Империя бурь

И всякий раз, когда Лоркан убивал змею или расправлялся с комарами, Элида чувствовала, как вздрагивает земля. Не от страха. Это больше напоминало пробуждение. Развалины прислушивались, удивляясь, что кто-то осмеливается странствовать по здешним местам.

К концу четвертого дня Элиде стало совсем тошно. Ей, как маленькой, хотелось хныкать и капризничать. Ее не радовало на редкость удобное место, найденное Лорканом для ночлега. Это были развалины зала, в середине которого прекрасно сохранилась широкая площадка, куда вели довольно крепкие каменные ступени. Высота площадки позволяла не опасаться, что ночью какая-нибудь тварь выползет из воды и нападет на них. Три стены были густо увиты плющом. Из его стеблей Лоркан соорудил у основания лестницы нечто вроде сигнальной полосы. Если ночью кому-то все же захочется сюда пробраться, шорох стеблей вовремя их разбудит.

Развести огонь Лоркан не рискнул. Но вечер был довольно теплым. Лоркан лег возле каменной стены. Элида устроилась рядом. Она смотрела на перемигивающиеся звезды. Где-то неумолчно звенели комары. Потом издали донесся рев.

Комары затихли. Казалось, все болото притаилось, вслушиваясь в низкое, свирепое рычание.

Окружающий мир снова наполнялся звуками, но они стали тише.

– Спи, Элида, – пробормотал Лоркан.

Заснешь после такого!

– Кто это рычал? – шепотом спросила она.

– Какая-нибудь водяная тварь. Может, пару свою призывал. Или предостерегал, чтобы не лезли в его владения.

О величине этих тварей Элида старалась не думать. Хватит с нее чешуйчатых хвостов и золотистых глаз.

– Расскажи мне про свою королеву, – вдруг попросила Элида.

– Сомневаюсь, что после моего рассказа ты будешь крепче спать.

Элида перевернулась на другой бок. Лоркан лежал на спине, глядя в небо.

– Она в самом деле тебя убьет за то, что ты сделал?

Лоркан кивнул.

– Ты же рискуешь жизнью ради нее. – Элида приподнялась, подперев голову кулаком. – Ты ее любишь?

Глаза Лоркана показались Элиде чернее, чем пространство между звездами.

– Я полюбил Маэву с первого взгляда.

– Так ты ее… любовник?

Элида сама не понимала, как этот вопрос соскользнул у нее с языка. Она вовсе не хотела ни спрашивать, ни знать о подобных вещах.

– Нет. Я предложил ей однажды. Она высмеяла меня за дерзость.

Элида видела, как напряглись его губы.

– И тогда я нашел другие способы сделаться нужным ей.

Рев повторился, и снова окружающий мир замер. Элиде показалось, что источник рева стал ближе. Или только показалось? Лоркан меж тем пристально смотрел на ее рот.

– Сдается мне, Маэва пользуется твоей любовью, как ей выгодно. Она рассчитывает, что ты всегда будешь при ней. Может, когда она заподозрит, что ты готов ее покинуть, отношение к тебе сразу изменится.

– Я принес ей клятву на крови. Я никогда ее не покину.

От этих слов у Элиды заныло в груди.

– Тогда Маэва может жить припеваючи, в полной уверенности, что ты целую вечность будешь рядом с нею.

Слова прозвучали резче, чем ей хотелось. Повернув голову, Элида заставила себя смотреть на звезды, но Лоркан вдруг сжал ей подбородок и стал вглядываться в ее глаза:

– Напрасно ты принимаешь меня за романтического дурня. Я не питаю никаких надежд относительно Маэвы.

– Тогда твои чувства к ней совсем не похожи на любовь.

– Да что ты знаешь о любви?

Их лица почти соприкасались. Элида не заметила, когда он успел подвинуться.

– По-моему, любовь должна приносить счастье.

Элиде вспомнились родители. Они всегда улыбались и много смеялись. А с какой нежностью они смотрели друг на друга.

– А еще любовь должна пробуждать все лучшее, что в тебе есть.

– Думаешь, мне это неизвестно?

– Думаю, ты вообще не знаешь, чтó такое счастье.

Его лицо стало серьезным и задумчивым.

– Мне нравится… быть рядом с тобой.

– Это комплимент?

Лицо Лоркана не раз казалось Элиде высеченным из гранита. Но сейчас там появилась улыбка. Ей вдруг захотелось прикоснуться к его губам, потрогать его улыбку. Пальцами и своими губами. Улыбка делала Лоркана моложе и… обаятельнее.

Дрожащими пальцами Элида отважилась прикоснуться к его губам. Лоркан замер. В его глазах появилось что-то, чему она не находила названия. Ее удивила, насколько мягкая и нежная кожа на его лице и губах. Как это не вязалось с резкими словами, вылетавшими оттуда.

Элида погладила оба уголка его губ. Лоркан вдруг прижался щекой к ее ладони и закрыл глаза. А ее большой палец медленно двигался по его скуле.

– Я бы спрятала тебя. В Перранте, – прошептала она. – Если бы ты… если бы ты сделал то, что тебе нужно, а потом тебе бы понадобилось где-то скрыться… Там бы ты нашел укрытие. Со мной.

Он открыл глаза. Они сверкали, но в них не было ни капли прежней жесткости и холодности.

– Мужчине позорно прятаться. Я бы этим и тебя опозорил.

– Тех, кто будет так думать, я изгоню из Перранта.

У Лоркана дрогнул кадык.

– Элида, тебе нужно…

Она приподнялась и прикоснулась к его лицу уже не пальцами, а губами. Поцелуй был нежным, тихим и коротким. Ей показалось, что Лоркан даже вздрогнул, когда она отстранилась. У Элиды вспыхнули щеки, но она заставила себя произнести слова, которые ей вдруг захотелось ему сказать: