Империя: чем современный мир обязан Британии

Опыт Харроуэра был типичен в двух отношениях. Он был шотландцем, что типично для второй волны переселенцев в американские колонии после 1700 года: шотландцы и ирландцы в XVIII веке составили почти три четверти всех британских переселенцев. Именно люди из нищих уголков Британских островов менее всего проигрывали, нанимаясь в сервенты. В 1773 году, когда Джонсон и Босуэлл путешествовали по северу Шотландии, они неоднократно наблюдали признаки того, что последний неодобрительно назвал “повальным неистовством эмиграции”. Взгляд Джонсона был реалистичнее:

г-н Артур Ли упомянул некоторых шотландцев, которые получили бесплодные части Америки, и задавался вопросом, почему они сделали это. Джонсон: “Да ведь сэр, бесплодие относительно. Шотландцы не сказали бы, что те земли бесплодны”. Босуэлл: “Ну-ну, он льстит англичанам. Вы только из Шотландии, сэр, и скажите, разве вы не видели там достаточно еды и питья?” Джонсон: “Ну почему же, сэр, видел: еды и питья достаточно, чтобы придать жителям силы бежать из дома”.

Но никто из этих людей не понимал, что на самом деле из дома мужчин и женщин гнали в таком числе непомерное повышение арендной платы лендлордами и череда скудных урожаев. Ирландцев еще сильнее привлекала перспектива “счастливых стран и менее деспотического правительства”. Две пятых эмигрировавших из Британии в 1701-1780 годах было ирландцами, и миграция только увеличилась в следующем веке, после того как из Америки был завезен картофель и значительный прирост населения привел остров к бедствиям 40-х годов XIX века. Это бегство с периферии придало Британской империи стойкий кельтский оттенок [39].

Преждевременная смерть Харроуэра не была необычной. Приблизительно двое из пяти вновь прибывших умирали в течение нескольких первых лет в Виргинии — обычно от малярии или желудочно-кишечных болезней. Выживание после таких болезней называлось “закалкой''. “Закаленных” колонистов можно было легко отличить по нездоровому внешнему виду.

Труда “законтрактованных слуг” хватало в Виргинии, где климат сносный, а собрать урожай было относительно легко. Не то происходило в британских карибских колониях. Сейчас нередко забывают о том, что большинство — около 69% — британских эмигрантов в XVII веке отправилось не в Америку, а в Вест-Индию. Там водились деньги. Объем британской торговли с Карибским регионом превышал объем американской: в 1773 году ямайский импорт был впятеро больше импорта из всех американских колоний. В 1714-1773 годах с Невиса вывозили в Британию втрое больше товаров, чем из Нью-Йорка, а с Антигуа — в три раза больше, чем из Новой Англии. Сахар, а не табак был главной статьей торговли в колониальной империи XVIII века. В 1775 году сахар составил почти пятую часть британского импорта, а стоил он в пять раз дороже ввезенного в Британию табака. В течение большей части XVIII века американские колонии были немногим важнее, чем дочерние компании “сахарных островов”, и снабжали их продовольствием, которое не могло дать монокультурное сельское хозяйство. Уильям Питт, выбирая в конце Семилетней войны между расширением британской территории в Америке и приобретением Гваделупы, французского “сахарного острова”, одобрил второй вариант, поскольку “состояние торговли на покоренных территориях в Северной Америке плачевно, размышления об их будущем умозрительны, а перспективы, в самом лучшем случае, очень отдаленные”.

Жить и умереть в Британской империи: смертность среди английских солдат (1817-1838 гг.)

Проблема заключалась в ужасающей смертности на тропических островах, особенно летом. И если для формирования девяностотысячной общины Виргинии потребовалось 116 тысяч иммигрантов, то Барбадосу, чтобы население острова достигло всего двадцати тысяч, — 150 тысяч. После 1700 года эмиграция в Карибский регион резко снизилась, поскольку люди выбирали умеренный климат (и более плодородную землю) Америки. Уже в 1675 году Ассамблея Барбадоса пожаловалась: “В прежние времена мы в изобилии получали из Англии сервентов-христиан… но теперь мы можем привлечь не много англичан, поскольку не имеем земли, чтобы предоставить ее им после окончания контракта, что прежде было главной приманкой”. Нужно было найти альтернативу труду сервентов. И она была найдена.

* * *