Империя. Фаворитка (СИ)

Голос леди Бригитты звучал в непривычной для Изабеллы тональности. Всегда уравновешенная и сдержанная подруга матери вдруг чуть ли не кричала, глядя в испуганные глаза девушки. Она словно пыталась достучаться до призраков великого рода Хараз в хрупком теле баронеты Кормак. Будто только ей одной было известно неотвратимое будущее Акелонии.

«Мы должны помочь стать ему королём!», - эхом звучало в голове дочери Морны Хараз. Мы... Ну, не леди Бригитта же и Изабелла? Вдвоём они ничего не сделают. Они всего лишь женщины. Значит, есть кто-то ещё. И этот кто-то не один.

Заговор. И принц пока о нём не знает. Он только пешка в игре теней. Корону Эдуард получит только потому что кто-то этого хочет.

Вот теперь смысл всех сказанных слов леди Бригиттой стал прозрачнее родниковой воды.

- Мне страшно, - прошептала девушка, понимая куда могу привести даже мысли о заговоре.

Но с другой стороны, она и так балансирует на грани между жизнью и смертью. Что она может ещё потерять? Семью? Её Изабелла уже потеряла. Больше ей терять не чего. И не кого...

- Не бояться только глупцы, - сказала леди Бригитта и спокойно со вздохом добавила. - У каждого из нас свой путь, Изабелла. Главное, не свернуть с него.

ГЛАВА 2.

Серые стены самой неприступной тюрьмы, когда были возведены для защиты столицы молодого королевства. Дальновидный король Ульгерд X строил Хазгард, рассчитывая, что он будет служить его потомкам надёжным домом, мощь которого убережёт от любых опасностей. Он ни на миг не допускал мысли, что через много-много веков его крепость станет тюрьмой для последней чистокровной принцессы из рода Хараз.

«Мир сошёл с ума», - сказал бы Ульгерд, глядя на своё каменное детище, бывшее некогда символом свободы, но превратившееся при Касс в оплот вассального рабства.

Об этом думала и Морна Хараз, сидя перед довольной рожей канцлера Самеша. Тот всё пытался добиться от неё признаний в государственной измене, а леди Кормак молчала, медленно блуждая взглядом по неряшливо разбросанным свиткам и бумажкам на столе.

Её предали. Нет, предал! Предел человек, верность которого она никогда не ставила под сомнение. Он столько лет служил ей верой и правдой. Был её опорой. И вот он предал! Предал Морну! Он предал ту, которой клялся в любви. Но самое грустное во всём этом предательстве, что он предал Морну ещё до того, как назвал её своей.

Сотни смятых бумажек лежало перед носом преданной баронессы Кормак. Хотелось броситься и разорвать их в клочья. Потом швырнуть прям в ухмыляющееся лицо Самеша и заорать во всё горло: «Нет!». Но нельзя. Принцессе нельзя поддаваться эмоциям. Нужно держать себя в руках, чтобы твои враги не разглядели твоей слабости. И Морна Хараз, глотая боль и обиду, неподвижно сидела перед таким же предателем, как и её муж. В своё время граф Самеш тоже предал принцессу.

- Скажи, Ральф, - без титулов обратилась заговорщица к старому знакомому, - ты вспоминаешь ту битву?

Улыбка тенью сползла с его лица, а под задницей зашаталось кресло, когда Морна напомнила о Часторе. О маленьком городке, у стен которого разыгралось настоящее побоище. Последняя битва акелонцев с ирагонцами.

- Вспоминаешь, - прошептала Морна, заметив, как засуетился Самеш, ёрзая на месте. -Мы тогда могли бы победить. Всего-то надо было в нужный момент бросить в атаку конницу. Но, ты этого не сделал. Ты приказал им отступить, - она замолчала и, тяжело вздохнув, отвела брезгливый взгляд в сторону от предателя. - Сколько достойных людей погибло там. Вот они были верны своей клятве Хараз. И я верна этой клятве, а ты её помнишь, Ральф?

«Клянусь до последней капли крови защищать свой народ, защищать землю своих отцов, защищать своего короля. А если я нарушу свою клятву, то пусть меня жестоко покарает Великая Матерь и пусть глаза всех преданных мной испепелят мою душу, не давая мне покоя в чертогах вечного сна».

Это то, что канцлер хотел бы забыть! Ту битву он раз за разом переживает каждую ночь в своих кошмарах. А клятва эхом звучит в его голове, когда он подрывается с постели по среди ночи и долго не может понять, что происходит. Это был сон, или всё-таки духи преданных им друзей тянут душу Ральфа в прошлое. И не важно, что ничего не изменить. Это уже и не имеет никакого значения для тех, кто погиб. Главное, их призраки могут являться к Самешу и терзать его душу. Его имя прокляли тысячи погибших. И молитвы Великому Клирку не помогают. Да, и разве может помочь чужой бог, когда твои боги от тебя отвернулись? Нет. Канцлер это знал. Поэтому с завистью посмотрел на Морну Хараз. Её совесть была чиста и она не боялась встречи с духами. Не страшилась суда Великой Матери.