Империя Греха

У меня внезапно пересыхает в горле, но я все равно спрашиваю:

— Что?

— Сейчас у меня нет ничего на примете, но если мне понадобятся твои хакерские услуги в будущем, ты их предоставишь. Без каких-либо вопросов.

Это может варьироваться от легкой операции до чего-то абсолютно опасного, но мне все равно. По крайней мере, Адриан будет рядом со мной, а он один из лучших союзников, которых я когда-либо могла иметь. Он также может быть самым смертоносным здесь, и я должна быть умной, чтобы встать на его сторону.

— Договорились.

Я протягиваю руку. Он пожимает ее, слегка поджав губы.

— Удачи в убеждении Сергея.

— Я думала, ты не веришь в удачу.

— Не верю, но, если она есть, тебе она понадобится.

Он прав, понадобится.

Но вместо того, чтобы почувствовать только страх, меня охватывает чувство решимости.

Возможно, я больше не Джейн, но я и не слабая Анастасия, которая склонила голову и плыла по течению.

На этот раз я все изменю.

***

Решить что-то и сделать — это на самом деле совершенно разные вещи.

Я провожу весь день в раздумьях и избегаю конфронтации с папой.

Поэтому я практически прячусь, придумывая план. Рай работает, поэтому я даже не могу попросить ее о поддержке.

Владимир немного зол на меня за мое исчезновение, не то чтобы я его винила. Но даже если нет, он слишком предан отцу, чтобы принять чью-либо или мою сторону вместо своей.

Пока я размышляю, как лучше затронуть эту тему, раздается стук в дверь, и я вздрагиваю. Я с удивлением обнаруживаю, что старший охранник папы стоит напротив, как непроницаемая стена.

— Тебе что-то нужно? — спрашиваю я по-русски, поскольку это единственный язык, разрешенный в доме.

— Тебя спрашивает Пахан.

Нервы, которые, как мне казалось, я держала под контролем, бульдозером вырываются на поверхность. Я вытираю свои липкие руки о цветочное платье и следую за охранником по коридору.

Почему он спрашивает обо мне, если последние три дня он обращался со мной так, словно я невидимка? Он даже отказался со мной обедать, и я сделала вид, что это меня не раскололо.

Рай сказала мне, что в конце концов он одумается, но я не думала, что так быстро.

Охранник открывает дверь в папин кабинет и отходит в сторону, пропуская меня.

Кабинет просторный, с высокими книжными полками, которые тянутся от пола до потолка. Я постоянно с опаской относилась к этому месту. Оно всегда было предназначено только для бизнеса и для разрушения человеческих жизней.

Мои движения осторожны, когда я вхожу, руки вспотели еще больше, чем раньше. Но прежде, чем я успеваю вытереть их о платье, меня застает врасплох мужчина, сидящий напротив отца.

Его темные волосы взъерошены, будто он не позаботился о том, чтобы расчесать их, когда вставал с постели утром. Мало того, несколько первых пуговиц его белой рубашки расстегнуты. Не помню, когда он в последний раз надевал костюм или пиджак.

Он такой грубый, абсолютный бунтарь и крайне непостоянный.

Дэмиен Орлов.

Один из четырех королей, правящих Братвой, самый молодой из них и самый жестокий.

Без шуток. Я слышала ужасные истории о том, как он голыми руками снес голову человека с плеч. Я также была свидетелем того, как на свадьбе Рай он устроил кровавую бойню, будто участвовал в соревновании «кто больше убьет».

Те, у кого имеется склонность к насилию и сильная жажда крови, как у него, являются дикой картой. Именно поэтому Владимир и Рай следят за ним, чтобы он не вышел из-под контроля.

Папа всегда с опаской относился к его потенциалу несмотря на то, что он делает для Братвы. Все в организации и за ее пределами называют его темной лошадкой, и это не пустые слова.

То, что он оказался наедине с отцом, мягко говоря, удивляет. Обычно он либо препирается с Кириллом, либо флиртует с Рай — во всяком случае, пытается, потому что она смотрит только на своего мужа.

Остановившись у входа, я говорю:

— Ты звал меня, папа?

На мои слова Дэмиен смотрит на меня, нахмурившись.

— Почему никто не сказал мне, что ты вернулась? Я думал, ты предпочитаешь Россию и долбаный холод Нью-Йорку. Это уже не так, Настюша?

Я сглатываю, прочищая горло. Только близкие называют меня русским ласкательным вариантом моего имени. А именно Бабушка, Рай и папа — когда он на меня не сердится. Даже Владимир никогда не использовал его.

Но однажды Дэмиен сообщил мне, что будет называть меня так же, как Рай, и мне придется с этим смириться.

— Она вернулась туда, где ей самое место.

Мой отец отвечает ему, прежде чем наклоняет голову к креслу, стоящему напротив Дэмиена.

Я осторожно подхожу к ним, затем сажусь, удивляясь, почему он держит нас обоих здесь, ведь раньше такого никогда не случалось.

— Это хорошо и все такое, но почему ты позвал меня утром, Пахан? Я вроде как нуждаюсь в сне после убийства пяти ублюдков прошлой ночью... или их было десять? Я сбился со счета со всеми этими криками и мольбами.

— Сейчас почти полдень, а не утро, — говорит отец.

— Ну и что? Ты давно не был на поле боя, но позволь мне сказать тебе, что нужно время для перезарядки перед следующим убийством, Пахан. Так что окажи мне маленькую услугу и сделай это побыстрее.