Империя грез (СИ)

– Зачем так мучить себя? – ее голос в миг стал густым и бархатным, как теплая ткань, укрывавшая плечи. Он стал чуть хриплым, но именно поэтому его хотелось слушать бесконечно. В его тело при этом словно теплый мед влилось чистейшее плотское желание, с которым в буквальном смысле слова невозможно было бороться живому человеку из плоти и крови. У Рейва даже голова начала плавно кружится, а в глазах едва заметно потемнело. Если ведьмы что-то и умели по настоящему хорошо, так это соблазнять мужчин своим безупречным телом, речами, взглядом и даже одним прикосновением. Вызывать в воображении образы, которые были даже ценнее того, что их можно было немедленно воплотить в жизнь. Она села рядом с ним. Спокойная, обнаженная и желанная всеми, кто хоть раз ее видел такой, какой она стала сейчас. Глаза ее потемнели и из совершенно бесцветных стали вдруг черными, как небо глубокой осенью, когда звезды тухли, призывая снежную зиму. Они стали черными, точь-в-точь как у него самого. В ее бездонном, почти безумном взгляде была необузданная сила и чистое древнее желание, которое с начала творения мира толкало людей на бесчисленное количество безумств. Эта сила была той самой, которой каждый мужчина захотел бы овладеть хоть на краткий миг своей жизни. На один острый миг немыслимого удовольствия, нежно обернутого в огонь предвечной и самой важной страсти на свете. Страсти жить и продлевать свой род. Сладкое безумие, в которое каждому хотя бы раз в жизни хотелось бы окунутся, и похоть, в которой можно было утонуть, как в сладком вине.

Он смотрел на нее и понял, что позабыл уже даже дышать. Она протянула руку к его лицу и потянулась вперед своими губами к его губам. Она не закрывала глаза, как любой, кому никогда не следовало доверять, а последний из рода Ворона внезапно рассмеялся, запрокинув темноволосую голову.

– Скажи мне, кто ты на самом деле и когда прекратиться это испытание? Я знаю, что ты не Алия. Я знаю, что я по прежнему в мирах, далеких от моего родного. Тебе совершенно нечего предложить мне. Кем бы ты не являлась. Мы можем потратить бесконечность времени, я не поддамся на твои уловки. Ни страх, ни злоба, ни похоть меня не интересуют. Тебе не удастся разозлить меня, совратить или запугать. Я пришел сюда за ведьмой и я заберу ее, чего бы мне это не стоило. Меня не остановишь ни ты, ни кто-либо еще тебе подобный.

Она спокойно смотрела ему в глаза и вдруг внешность ее опять поменялась. Она перестала быть похожа на Алию или Нейрис, она больше не была похоже на ведьму, она вообще перестала быть человеком, продолжая быть им или лишь выглядеть как он. Она перестала быть похожа на того, кого Рейв видел в свой жизни хотя бы миг и при этом вместе с тем стала похожей на всех людей земли разом и ни на кого вообще. Лучше объяснить у него никогда бы не получилось. Он вообще не был уверен, что хоть кто-то смог бы объяснить хоть малую долю того, что он сейчас видел.

– Я – зеркало миров, безликий страж бесчисленного и бесконечно количества миров. Я всего лишь твое отражение. И отражение всего, что ты помнишь и хочешь помнить о мире, в котором родился. Всего, что ты видел и хочешь увидеть. Все, что помнишь и хочешь запомнить. В этом мире – я это ты. И я – все миры, скрытые в тебе и те, в которых скрыт ты сам. Ступай дальше, куда пожелаешь. Ты прошел испытание воли, которое сам для себя придумал.

Рейв увидел вдруг, что черная свеча в ее руке уже горела длинным желтым пламенем прямым и острым, словно драконий коготь. Она вдруг плавно дунула на свечу, поднеся тонкую струю огня прямо к его лицу.

Правнук Ворона почувствовал, как порыв налетевшего ветра невероятной силы резко подхватил его, словно крохотную снежинку, и закружил в неимоверном и неистово сильном круговороте безумно ревущего серого смерча. Его крутило и кидало и стороны в сторону, уши заложило будто их залили воском, а ветер казалось бил его со всех возможных сторон. Все вокруг исчезло и распалось на части за миг, равный одному удару сердца, и теперь он с криком падал в бездонную, жутко воющую пустоту, столь огромную и бесконечную, что это невозможно было даже осознать, хотя бы один раз увидев своими глазами.

Внезапно все это опять прекратилось. Он снова сидела у зимнего костра на настиле из яловых ветвей одеял и теплых шкур раздетый по пояс и держал в руках медную монету древнего и давно исчезнувшего мира. Рейв снова осмотрелся по сторонам. Вокруг никого не было. Ни единой живой души на сотни парселей кругом. Это был бесконечный капкан пленившего его мира его же собственных фантазий, из которого никак нельзя было выбраться самостоятельно. Кажется, теперь он был обречен остаться на вечно в этом проклятом лесу, который был так похож на лес его родины. И не было никакой возможности понять, как можно было вырваться из этого бессмысленного и бесконечного цикла повторений неизведанного в несуществующем. И помощи на сей раз ждать было совершенно неоткуда.

– Черный ворон, отгадай мою загадку, – послышался откуда-то незнакомый детский смех.