Империя грез (СИ)

Он поерзал на месте и начал говорить, глядя в густую чащу перед собой.

– Буду краток! Я очнулся в храме после того, как меня ударила химера. В двери ломились люди, которых привлек пугающий шум, доносившийся из церковного зала. Ты тоже была без сознания, но по счастью жива. Я забрал тебя и еще одного священника, который чудом остался в живых. Он вывел нас старым потайным ходом, которым раньше пользовались жрецы Предвечного Огня. Я завалил старый проход, срубив опорные балки у самого выхода в лес. С противоположной стороны дверь не найти, а из прохода теперь не выйти. Мы остались тут неподалеку под старыми деревьями. Я развел костер и взял в руки монету, которую ты мне передала. Я был ранен и пил субстрат "Арима", которого бы мне не хватило на долго. Ты не приходила в себя и кажется тебе становилось все хуже. Мне явно не помешала бы помощь. Я взял монету, нашел эту странную карту, а потом появилась она. После чего со мной началось настоящее безумие.

– Что было дальше?

– Она сказала, что твоя душа застряла между мирами и тебе нужна помощь, чтобы вернуться обратно. Будто тебя, как тонущего, нужно вытянуть из воды Я выпил какое-то зелье и дальше случилось нечто совершенно немыслимое.

– Что с тобой случилось потом?

– Потом твоя сестра пыталась убить меня и у нее это отлично получилось. Я подполз к твоему бездыханному телу и вдруг оказалось, что ты это она. Она сказала, что я победил и она отпускает тебя и меня. Сказав так, она вложила в мою руку ту же саму монету и все исчезло вокруг меня бесследно исчезло. Я снова отказался тут. Сидя у костра с монетой и картой в руке, точно так как было перед тем, как пришла она. Правда я кажется больше не ранен. И священник куда-то пропал. Она и правда была тут?

– Да, – Алия согласилась, не задумываясь. – Не знаю почему теперь ее нет. Но то, что она была тут, не подлежит никакому сомнению.

– А что помнишь ты?

– После того, как я сцепилась с этим демоном в храме? Ничего. Совсем. Перед глазами лишь тьма. Я услышала, как ты звал меня и просто открыла глаза. И вот я тут рядом с тобой. Правда меня почему-то не покидает чувство, будто меня кто-то зовет. И зовет, чтобы расспросить про все, что случилось. С тобой правда был священник?

– Да. Брат Авентинус. Он помогал посланникам Инквизиции прятать тебя в храме, пока ты обернулась мной. Правда после всего увиденного, похоже он серьезно повредился умом. Быть может на время, а может и навсегда. Я видел на войне людей, которые от перенесенного словно бы засыпали. И больше уже не возвращались в себя. Странно. Такое впечатление, что этот священник на самом деле не верил, что зло, с которым он был призван бороться, может быть на столько реально. Не ясно тогда, как он планировал это зло изгонять.

– Никак не планировал, – Алия с презрением фыркнула. – Он пользовался тем, что был не глуп и образован. Он проповедовал и повелевал слабыми умами и душами. Ел пил и спал сколько хотел за чужой счет. Он просто убеждал других в важности того, во что сам никогда по настоящему не верил. Все это очень похоже на то, чем постоянно заняты мы. Правда нас люди почему-то называют проклятыми, а его звали святым отцом. Ты оставил его наедине с Нейрис, не так ли? – Рейв, до которого постепенно стало доходить, снова молча кивнул, часто моргая.

Алия пожала плечами.

– В такому случае ему совершенно точно уже давно пришел конец. На этой земле мало кто ненавидит священников больше, чем моя младшая сестренка. Надо сказать у нее есть на то множество довольно серьезных причин.

Рейв поднялся на ноги.

– Мне надо за ним.

– Не глупи, внук Ворона. Ты уже не сможешь ему помочь. И никогда не мог. Священник уже сыграл свою роль в этой истории. Он сам выбрал свою судьбу, когда надел на себя белую рясу Предвечного Света. А Нейрис выбрала свою, когда надела на себя черную с красным. У нас есть дела поважнее, чем бегать по лесу, переломанному летними штормами, в попытках спасти того, кого спасти уже нельзя. К тому же, в вашем священном писании написано весьма отчетливо, что того, кто верит по настоящему, зло всегда обойдет стороной. Посмотри к примеру, на себя самого. Как по мне, так волне подходит. Ты же по прежнему жив, не так ли?

Рейв некоторое время размышлял над услышанным, затем сел обратно на настил подле ведьмы и натянул на себя просохшую рубаху. Выглядел он при этом задумчивым и крайне раздосадованным.

– Вокруг меня теперь слишком много стало твориться всяческой непонятной мне чертовщины. Боюсь даже спиться от перенесенного за последние дни.

– Не думаю, что тебе грозит подобное. Но раз ты заговорил о чертовщине, думаю прямо сейчас ты увидишь еще немного, – он обернулся и заглянул ей в глаза. – Чего ты собственно хотел? Повелся бы с рыбаками – ел бы рыбу! С пасечником – мед. А с настоящей ведьмой ничего, кроме чертовщины, чаще всего не происходит.