Империя Инферно. Потерявшие себя

К пятому месяцу плод был полностью сформирован. Утром двадцатой недели, тщательно просветив взглядом живот супруги и спящего в нём крупного младенца, Заган спровадил императора из лаборатории и начал вызывать роды.

Едва ребёнок появился на свет, вокруг него закружились вихри энергии. Она покрыла его светящимся серебристым сиянием и впиталась в кожу, как крем. Младенец перестал плакать и удивлённо распахнул глаза.

Салазар стал живым прорывом в развитии демонической расы. Конечно, все вокруг проявили к нему ярый интерес, но ещё пару месяцев Сагрит с ребёнком не покидала лаборатории, а Заган никого в неё не пускал. За исключением, разумеется, верховного демона.

- Несущий Свет доволен вами. Как всегда, - говорил император, глядя на спящего в кроватке младенца. - Он благословляет этого ребёнка и ставит на одну ступень со всеми вечными. В этот раз вы превзошли самих себя.

- Спасибо, - улыбалась ему счастливая Сагрит.

Всё получилось. Младенец был похож на обыкновенного человеческого детёныша, однако с огромным энергетическим источником внутри. Он почти никогда не плакал и на всё смотрел так серьёзно и осознанно, как будто бы родился с уже сформированным разумом. Его плоть совершенно не отличалась от плоти вечного - с виду обычный биологический организм, но при повреждении кровь и ткани осыпались, как засохшая глина. Заган выяснил это, когда пытался взять кровь на анализ, пока Сагрит спала.

Заган не вдавался в подробности, как проходили первые годы жизни Салазара. Сказал только, что ему не исполнилось и двух лет, когда его родители решили повторить эксперимент. Заган - дабы закрепить методику лабораторного размножения демонов и доказать, что результат не был случайностью. Сагрит просто хотела ещё одного малыша.

Первое время, в те часы, пока Заган, при поддержке императора, ускорял формирование плода, Салазара опекали ученицы Сагрит. Но ребёнок оказался настолько спокойным и смышлёным, что няньки ему были просто не нужны, и родители позволили ему находиться рядом с ними.

Он ни разу не помешал им и не путался под ногами. Сидел в своём уголке лабораторной комнаты, поигрывал огоньками и искрами энергии, рисовал настоящие шедевры или просто наблюдал за взрослыми, своим ещё младенческим мозгом понимая всю важность происходящего.

В результате отработанной методики на свет без всяких осложнений появился Тристан, а Заган и Сагрит смогли официально подтвердить действенность нового открытия.

Дети росли и удивляли всех вокруг своим недетским поведением, интеллектом и стабильным энергетическим источником. Скоро среди демонов, хоть и немного, но начали появляться желающие стать родителями, и лаборатория снова заработала.

Стас уже понял, что его новый наставник отличается не самым сдержанным характером и завышенными требованиями. Потому и не удивился, узнав, что Салазару и Тристану, как первым в своём роде «особенным» демонам, пришлось несладко.

Когда они достигли юношества, в городе Дит подрастало около десятка подобных им детей, и братья были обязаны во всём служить для них примером. А также вести себя, как подобает первым особенным. Дисциплина, манеры, навыки владения стихиями и управления энергией - везде им приходилось преуспевать и быть идеальными.

Салазар осознавал всю возложенную на него ответственность и старался делать всё, чтобы не подвести требовательного отца и заслужить восхищение взрослых демонов. Как-никак перворождённый вечный получил благословение самого Всевышнего.

Тристан такой прилежностью похвастаться не мог. Сначала старался подражать в успехах брату, но после неудач, выговоров от Загана и первых наказаний вдруг обозлился.

Другие дети росли в своё удовольствие и только и делали, что развлекались. Тристан жаждал быть как все. Он часто сбегал тайком из дворца, чтобы поиграть с себе подобными. Пока однажды не попался. В итоге буря, скандалы и наказания, но мятежный дух от этого только креп, и Тристан продолжал искать возможности сбежать из дома, пусть даже без определённой цели. Назло.

Так много лет и длилась эта вечная война отца и сына. Как ни контролировал его Заган, наказывая унизительной работой, запирая в комнате энергетическим барьером или даже применяя рукоприкладство, юный вечный только больше злился и во вред себе ещё рьянее рвался на бунт.

Салазар изначально пытался образумить брата, но быстро понял, что это бесполезно, а ссориться с ним не хотел. Оба всегда были очень близки и дружны между собой. Однако и против отца пример для подражания юным вечным идти тоже не мог и оказался меж двух огней. Он часто покрывал Тристана и смело брал на себя его вину, а если обман раскрывался - ответственность за его проступки.

- Это я не досмотрел, - каялся он, когда одним ранним утром Заган не обнаружил младшего сына в комнате. - Я заходил к нему перед сном и… кажется, плохо восстановил твой барьер… когда уходил.