Империя Хунну

Наличие выше цитированных переводов, снабженных подробными глубокими комментариями, дает возможность приступить к более тщательному анализу и интерпретации тех или иных тем, затронутых китайскими летописцами в своих текстах. Вне всякого сомнения, «хуннская проблема» для китайских хронистов была наиболее актуальна.

Поскольку практически все нарративные источники по социальной истории хуннского общества уже введены в научный оборот, имеющаяся в них прямая или явная информация давно известна специалистам по истории Центральной Азии. Однако развитие исторического знания может происходить не только посредством введения в научный оборот новых источников, но и путем использования более совершенных методик, увеличивающих информативную отдачу уже известных письменных памятников. По этой причине прогресс в изучении хуннского общества возможен посредством выявления в уже известных источниках скрытой структурной информации. Можно наметить основные принципы, которые применялись в ходе работы над интерпретацией текстов.

Соответственно интерпретация определенных событий, а также описание соседних с китайцами народов производились под определенным утлом зрения.

С точки зрения летописца, номады как бы воплощают в себе комплекс всех возможных и невозможных человеческих пороков: они не имеют оседлости и домов, письменности и системы летоисчисления (а значит и истории!), земледелия и ремесла. Они едят сырое мясо и с пренебрежением относятся к старикам, не заплетают волосы по китайскому обычаю и запахивают халаты на противоположную сторону. Наконец, они женятся даже на своих собственных матерях (!) и вдовах братьев. Ну как можно относиться с уважением к такому народу?!

Интересно, что такая характеристика древних номадов мало чем отличается от описания народов кочевников более позднего времени. Характеризуя последних, китайские историки не скупятся на отрицательные эпитеты: не имеют постоянного места жительства, злы, глупы, склонны к насилию и грабежам, алчны, хитры, беспринципны, лживы и пр.[11]. У тюрок, например, «мало честности и стыда; не знают ни приличия, ни справедливости, подобно древним хуннам»[12].