Империя. На последнем краю

И что ты решила с выборами? Сообщения из Москвы выглядят довольно пугающими. Боюсь даже представить итог и новое правительство. Возможно, имеет смысл перенести выборы?

Мы молимся за тебя, внуков и за выздоровление Михаила. Я только сейчас понял, насколько он важен и дорог для всех нас.

Держись!

Твой папа.

Рим, Квиринальский дворец,

6 октября 1918 года.

* * *

Империя Единства. Россия. Москва. Воробьевы горы. Шуховская башня. 6 октября 1918 года

«Говорит башня инженера Шухова в Москве. У нас новая потеря. Только что умер монтажник Глеб Пирожков. Кто верует, помолитесь за упокой его души.

Длинно писать не могу. Руки совершенно закоченели. Мы ждем спасения и греемся, как только можем. С земли нам сообщили, что утром или ближе к полудню может прекратиться снегопад и расчистится небо. Некоторым из нас снится летящий к нам дирижабль. Верю, что это вещие сны, ведь Империя своих никогда не бросает. Это была передача с Шуховской башни в Москве. Вел передачу подпоручик Лев Термен».

* * *

Империя Единства. Россия. Харьков. Военно-воздушная база «Степной орел». 6 октября 1918 года

Маша молилась на образа в углу. Вести были ужасными, но были и обнадеживающими. Миша жив, хотя доктора по-прежнему боятся делать прогнозы. Зато прогноз погоды давал довольно высокий шанс на то, что циклон наконец-то сместится на запад и откроет небо над Москвой.

Так что эту ночь она проведет здесь, на базе, а утром будет принято решение о вылете. Императрица было порывалась выехать поездом, но ее убедили, что по времени она мало выиграет, поскольку к императорскому поезду еще нужно организовать составы сопровождения, ее головорезов тоже надо как-то везти, да и в связи с крестьянскими волнениями могли быть неприятные сюрпризы в дороге. А глупо пачкать свое имя крестьянской кровью ей не хотелось.

Да, и прилететь в Москву в составе целого полка будет куда эффектнее. Прав царственный родитель – ей нужно демонстрировать свою силу.

– Господи, упокой душу новопреставленного раба Николая и даруй ему Царствие Небесное…

Маша трижды перекрестилась.

– Господи, спаси, сохрани и помилуй, Господи, снизошли исцеление рабу Божьему Михаилу и всем недужным. Не за себя молю Тебя. Господи, прости мне прегрешения мои вольные и невольные. Пресвятая Богородица, помолись за нас грешных…

Завершив свою молитву, императрица вздохнула. Предстояла так ненавидимая ею процедура сцеживания. Мало того что весьма неприятно само по себе, так и глядя на свое молоко, она чувствовала себя настоящей предательницей, бросившей своих детей…

* * *

Британская империя. Кипр. В виду порта Ларнака. 7 октября 1918 года

Пароход «Robert Louis Balfour Stevenson» приближался к входу в гавань. Группа беглецов сгрудилась на палубе, тревожно глядя на приближающийся берег. Позади остались семь сотен морских миль и три сотни километров воздухом.

Воздух. Аликс вдыхала тревожный воздух. Что ждет их впереди? Что осталось позади?

Эх, Ники-Ники! Что с ним? Жив ли? Докладывают, что в Константинополе только об этом и говорят. Легкомысленный упрямец. Никогда ее не слушал. Слушал родню свою, и вот получил. А она ему говорила! Предупреждала! Все, все против них! Все!

И теперь они здесь, а что с Николаем – неизвестно. И пока не очень-то похоже, что их возращение на трон будет легкой прогулкой.

Новости, которые они получали по радио, утверждали, что итальянка не только удержалась у власти, но и, проявив чудеса изворотливости, а также блистательный пример безжалостности и жестокости, сумела опрокинуть своих врагов на пути к престолу. И нет никаких сомнений в том, что останься Аликс с детьми в своем дворце в Константинополе, они не оказались бы целиком в ее власти. И, пожалуй, глядя на то, как решительно итальянка идет по головам, нет никаких гарантий, что она не предпочла бы избавиться от них таким же самым решительным образом.

Но неужели российские элиты не понимают, что итальянка установит в России засилье итальянцев? Нет, не может быть. И эта Машка обязательно настроит против себя всех. Она – семнадцатилетняя дурочка. Нужно лишь подождать. Нужно лишь подтолкнуть. Внести свою весомую лепту.