Империя. На последнем краю

– Например, про Али-Бабу и сорок разбойников. Прекрасная история про то, как некий благородный человек несколько раз натыкался во Франции на покинутый якобы караван, который был полон золота. И конечно же сказка гласит, что этот благородный человек поспешил отдать все найденное золото местному султану.

Улыбка-улыбка.

– Такое тоже случалось в истории, баронесса.

– Конечно, ваше величество. Хотя и далеко не всегда. Равно как и не всегда парусники с владельцами сокровищ возвращались из увеселительного путешествия.

Вздох.

– Море – очень опасная стихия, баронесса. Иногда, по воле случая, там тонут не только яхты, но и даже линкоры.

Кивок.

– Да. Особенно если знать, где их искать.

Согласие.

– Знания стоят денег. Больших денег и больших интересов.

Нижайший кивок.

– Это истинная правда, ваше величество. Не зря говорят, что корона дарует мудрость ее носящим. Многие знания отнюдь не всегда многие печали.

– И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это – томление духа; потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь. Царь Соломон и его мудрости.

Баронесса Эфрусси де Ротшильд улыбнулась.

– Среди евреев попадаются отнюдь не глупые люди.

Император кивнул.

– Бывает и такое.

– К тому же, ваше величество, насколько я помню, выплачивая миллиард рублей золотом, Великий дом Ротшильдов получал гарантии того, что тема французского золота останется лишь уделом досужих домыслов и светских сплетен.

Усмешка.

– Изображать императора банальным шантажистом это, я вам скажу, совсем не комильфо. Я могу и оскорбиться.

– Отнюдь, ваше величество. Никаких намеков. Ровным счетом ничего такого, что могло бы бросить даже малейшую тень на ваше императорское величество. Я лишь обращаю внимание на договоренности между нашими домами.

Император помолчал. Судя по всему, эти словесные кружева этикета ему уже порядком надоели, и он перевел разговор в более предметное русло:

– Когда я истребовал с вас миллиард, я действительно говорил о том, что не буду искать пропавшее золото Банка Франции. В конце концов, это не мое дело, а дело моего царственного французского собрата. Но позволю себе напомнить, что миллиард – это сумма, которую выплатили Императорскому дому Романовых в качестве компенсации за гибель членов дома, включая мою августейшую мать. И я с вами разговариваю только потому, что приказы о покушениях отдавал не глава Дома Ротшильдов, а покойный Джейкоб Шифф. Но Дом Ротшильдов знал об этом.

Напряженная улыбка.

– Дом Ротшильдов с сожалением лишился нескольких своих членов, погибших, насколько вы должны помнить, в различных прискорбных случайных происшествиях. Остальные, имевшие отношение к делу, по вашему требованию, покинули Европу.

Кивок.

– Да, я помню о прискорбных случайных смертях членов вашего дома. Как и о смертях членов моего дома перед этим. Но мы отвлеклись. Итак, почему я должен открыть вам двери?

Очаровательная улыбка.

– Деньги. Деньги, ваше величество. Деньги, как вы метко выразились, пахнут золотом.

Глоток чая. Промокнул салфеткой бледные губы.

– Некоторые деньги, баронесса, пахнут проблемами. Зачем они мне?

– Речь идет о больших деньгах, ваше величество.

Кивок.

– Я понимаю, баронесса. Иначе зачем бы вы приехали в Москву, верно?

Склонение головы.

– Конечно, ваше императорское величество. О гораздо больших деньгах, чем мы вкладываем в Россию и Ромею сейчас.

Задумчивый взгляд.

– Большие деньги пахнут значительно большими проблемами. Ваш дом действительно много вкладывает средств в экономику России и Ромеи. И мы действительно ограничиваем вашу возможность делать еще большие вложения. Не скрою, деньги нам нужны. Но одно дело иностранные инвестиции, а другое – действия одного дома на территории другого. Это, знаете ли, чревато проблемами и войной за территорию. Зачем мне это? Мы же не итальянские мафиози и не гангстеры Америки.

Светская улыбка.

– Великие дома действуют во многих странах Европы и мира и не имеют претензий друг к другу.

С сомнением поднятые брови.

– Разве? Что-то я не припомню деятельности дома Ротшильдов в Римской империи, равно как и деятельности итальянских Старых семей во Франции, Германии или Австро-Венгрии.

– Но в той же Америке все прекрасно уживаются.

Усмешка.

– В Америке живут дикие люди и те, кому нечего было терять. Гангстеры опять же. Мы ведь не будем на них равняться? Мы, как-никак, цивилизованные европейцы, не так ли?

Изящный кивок.

– Безусловно, ваше величество. Мы – цивилизованные люди.

– Позвольте вам долить чаю.

– Это честь для меня, ваше императорское величество!

Пауза. Чайник занял свое место на столе. Царь сел в кресло и промокнул лоб от капель пота.

– Итак, баронесса, время идет, а мы ходим вокруг да около. Скажу прямо – Единству очень нужны деньги для развития. Но я не могу допустить того, чтобы венские Ротшильды взяли под контроль основные отрасли экономики Единства.

Поднятая бровь.