Империя наших надежд

– Да, конечно. Я пойду лягу, голова трещит. Спасибо за подарок. Захлопнешь за собой дверь, она автоматически закроется, – я не могу смотреть ему в глаза. Сбегаю.

Закрываю дверь в спальню и снова падаю в постель.

Сын… я завидую. Как же я завидую им.

Копаюсь в тумбочке и достаю свой рисунок. Провожу пальцами по изображённому на нём подвенечному платью Миры. Воспоминания об огромном, громоздком и вычурном наряде, в котором Мира чуть не утонула в ту последнюю страшную ночь, врываются в мою голову. Неужели, это всё? Неужели, она, действительно, настолько устала бороться за нас, что предпочла уйти? И я её понимаю. Чертовски понимаю и оправдываю. От этого тошно.

Моё настроение на нуле. Я машинально принимаю душ, бреюсь и одеваюсь, чтобы пораньше приехать на встречу с фанатами в одном из популярных розничных книжных магазинов.

– Привет, ты готов? – Мой агент и, по совместительству, редактор, Растре, улыбается мне, встречая в дверях.

– Привет. Да, конечно, – натянуто улыбаясь, киваю ему, и мы проходим в основной зал, где раздвинули стеллажи с книгами, поставили стулья, повесили плакат с анонсом третьей книги, поставили стол с экземплярами двух уже выпущенных книг для подписи, после встречи с поклонниками.

Меня ведут в дальнюю комнату, предлагая перекусить, выпить кофе или чай. Отказываюсь. Меня тошнит. Я нервничаю. Это не первая подобная встреча, но первая для меня после того, как я увидел Миру снова и понял все свои ошибки.

– Там полно народу. Стульев не хватает, люди толпятся. Поздравляю, теперь тебе придётся писать и рисовать дальше, – меня по плечу ударяет Растре.

– Ага. Круто. Мы должны были начать полчаса назад.

– Немного задержимся, люди приходят и приходят. Социальные сети делают невозможное. Они делают тебя популярным и богатым, Раф. И это только начало. Через месяц сделаем персональную выставку твоих зарисовок. Начнём их продавать снова. Я завалю тебя работой, – смеётся он.

– Да, здорово, – тяжело вздыхаю и смотрю на свои руки. Переворачиваю ладонями вверх и провожу по шраму на одной из них. Грустная улыбка появляется на губах. Я бы хотел повернуть время вспять и сделать то же самое. Не менять ничего, а прожить те же взрывные эмоции, ту же боль, так же влюбляться в Миру и бороться за нас.

– Начинаем, Раф. Всё готово.

Поднимаюсь со стула, и меня проводят в основной зал. Я шокировано смотрю на людей, собравшихся здесь. В основном девушки, конечно. Мне приятно. Если бы рядом была Мира… я бы извинился за всё, что написал в книгах о ней.

Меня представляют, и раздаётся шквал аплодисментов. Затем фотографируют, когда я сажусь на стул и пододвигаю к себе бокал с водой. Горло сушит. Меня сильнее мутит. Сердце бьётся слишком быстро от нервов, я бы так это описал, но нет. Мне страшно. Почему мне страшно сейчас, ведь это не впервые для меня отвечать на глупые вопросы, что я и делаю постоянно в последнее время.

– А у вашей главной героини был прототип? – После многочисленных вопросов о том, как и где я живу, с кем встречаюсь, и есть ли у меня девушка, раздаётся необходимый для меня вопрос.

Поднимаю голову и улыбаюсь.

– Да.

– А на месте главного героя вы представляли себя?

– Я не представлял. Я им был.

– То есть, всё что написано, это правда? Есть такое закрытое учреждение для богатых, где творится подобная жестокость? – Изумляется публика.

– В каждом учебном заведении есть проявления жестокости. Это не новость. Убийства. Ненависть. Разделение слоёв общества. Война за первенство. Так что, это собирательный образ. А правда, отчасти, там присутствует.

– Вы сообщили о том, что намерены писать продолжение? Зачем? Каким оно может быть, когда героиня поступила так подло и предала своего любимого? Она же его бросила умирать и даже не помогла, когда его избили и увезли от неё. Она палец о палец не ударила, чтобы вызвать скорую или же хотя бы накричать на своего отца. Она развернулась и ушла из номера, пока он истекал кровью и страдал!