Империя наших надежд

Ищу оправдания. Каждую минуту. Каждую секунду. С каждым вздохом я выдумываю всё больше причин такого поведения Рафаэля. Я складываю разные кусочки мозаики, чтобы грани сходились, но они упрямятся и не хотят совпадать. Меня даже уже не волнуют Марджори и её планы по поводу атаки на месье Леду. Меня ничто не волнует, кроме страха потерять Рафаэля. И я знаю это состояние. Я была в нём, но тогда не отдалась ему полностью. Я боюсь… так боюсь, что это конец. Всему конец. А как же та боль, которую мы пережили? Как же его предложение и наше будущее? Ради чего столько жертв? Для чего тогда всё это нужно было, раз финал был настолько ясен?

Конечно, Рафаэль очень подавлен был вчера из-за того, что ему пришлось меня ударить. Но я сама попросила, иначе всё это выглядело бы не правдоподобно, и наша ссора никогда бы не помогла нам продвинуться вперёд. Да, я принимаю тот факт, что Рафаэль так переживает происходящее, вот и защищается, как умеет. Он всегда поступал именно так. Отгораживался ото всех, особенно от меня, чтобы меня не задело. Но…

– Мира? – Отворачиваюсь, как только слышу голос Сиен.

– Я сейчас спущусь. Ещё не готова, – быстро произношу, закрывая волосами, так и не замазанный синяк.

– Зачем тебе столько косметики? Сегодня что-то будет? – Она входит в ванную комнату.

– Хочу. Такой ответ устроит? – Зло огрызаюсь я.

– Ладно… но тебе нужно поторопиться, там охрана пришла. Они требуют тебя. Девочки их угощают чаем…

– Что? – Разворачиваюсь, забывая о том, что я не совсем в порядке. Сиен отшатывается, прикрывая рот рукой.

– Это что такое? Боже, Мира! Боже мой! Кто это сделал?

– Чёрт, – цокаю и шумно вздыхаю.

– Я сейчас спущусь, дай мне привести себя в должный вид, – выдавливаю на спонж тональное средство и усердно замазываю синяк. Не получается… мои руки подрагивают. Что здесь делает охрана?

– Мира, кто тебя ударил? Ты не спрячешь такой синяк…

– Не важно. Оставь меня, я всё спрячу, – уверенно перебиваю её, но знаю, что она права. Корректоры не помогают. Ничего не помогает. Всё летит куда-то в пропасть, а я не могу ничего удержать. Меня это бесит, и я паникую.

Яростно отшвыриваю от себя спонж. Руками сметаю всю косметику со столика и хватаюсь за голову. У меня всё болит: челюсть, голова, тело, разум и сердце. Буквально каждая клеточка моего тела разрывается от боли.

– К чёрту. Пошло всё к чёрту. Они хотели меня такой видеть? Хотели? Увидят! Пусть порадуются, увидев меня такой! Голой видели? Видели. Плевала я на всех! На всех плевала! – Кричу я, дёргано смывая с рук остатки тональной основы, как и отчаянно тру лицо, только бы унять неразумные мысли, лезущие в мою голову.

– Мира…

– Всё. Хватит, – вытираюсь полотенцем и вылетаю из ванны.

– Я устала быть для всех человеком, который старается защитить их. Я устала подставлять себя. Устала от этих мучений. Не хочу… не могу больше. Я устала. Просто выжата до предела и больше ничего не буду делать. Ни-че-го, – натягиваю свитер и отбрасываю волосы назад.

Хватаю сумку, собранную для нового учебного дня под шокированным взглядом Сиен, и выбегаю из комнаты. Мне надоело всё это. Надоело быть дурой. Надоело искать какие-то оправдания. Надоело бояться всего. Надоело думать о Рафаэле и о том, что я завишу от него и его слов. Нет… да плевать. Это пройдёт. Любви нет… или есть она. Но так всё болит. Так болит.

Спускаюсь вниз, и как только вхожу в столовую, где девочки развлекают другую смену охраны, наступает тишина. Кто-то охает, когда меня видит. Кто-то замирает, с ужасом рассматривая моё пестрящее синяком лицо. Даже охранники нервно сглатывают от моего вида, поднимаясь медленно со стульев.

– Мисс Райз, вам просили передать, – один из них протягивает мне конверт с эмблемой университета.

Официальное письмо из администрации. Я даже не удивлена.

«Эмира Райз, вы обвиняетесь в недопустимом поведении студентки нашего заведения и забастовке, приведшей к пропуску занятий многими студентами, как и в оскорбительных замечаниях, сказанных вами на занятиях.

Ваше наказание – 24 часа в карцере».

Усмехаюсь и возвращаю письмо охране.

– Сёстры, – перевожу свой взгляд на девочек. – Я отправляюсь в карцер на сутки. Пока меня не будет, главной я назначаю Сиен. Прошу вас сохранять спокойствие, это лишь последствия нашего небольшого выступления. Всё в порядке. Я хотя бы высплюсь.

Заканчиваю речь с улыбкой. Но кто бы знал, как больно двигать челюстью и говорить. Как мне сложно взять себя в руки, когда в груди и в голове творится бедлам.

Киваю охране и передаю сумку Сиен. Спасибо, что не за руки выводят. Хотя бы что-то хорошее в моей жизни.