Империя наших надежд

Пока Курт обматывает тело Сиен скотчем, Рафаэль уходит и возвращается со странным пистолетом в руках. Он его прячет как будто. Кладёт на пол недалеко от меня и подбрасывает в руках нож. Подходит к Сиен и с силой ударяет по лицу, отчего подруга дёргается и распахивает глаза. Мычит. Дёргается. Прыгает на стуле, когда видит меня и Рафаэля, склонившегося над ней.

– Ты будешь смотреть на неё. Ты не отведёшь взгляда, иначе я начну отрезать от твоей подруги по кусочку. Сначала язык, затем уши, пальцы рук и ног. Запомни, чем больше ты сопротивляешься, тем больнее ей, – равнодушно произносит он и поворачивается ко мне.

– Всё просто. Несколько надрезов на запястьях. Эмира Райз из тех людей, которые любят пугать своей смертью. Они грозятся, но боятся её. Но приходит время, и всё становится на свои места. Они умирают оттого, что так любят, – усмехаясь, говорит он, крутя в руке нож.

– Это долго, – замечает Самуэль.

– Не сказал бы. Нам хватит времени, чтобы прибраться здесь, замести следы, и чтобы вот эта, – указывает на Сиен, – полностью свихнулась от ужаса, пока будет наблюдать, как её подруга умирает.

– Принцессу найдут в своей спальне уже мёртвой. Главное правило преступления – убедиться, что труп – это труп, а не потенциальный зомби, как было у вас с Каем. Учитесь, придурки, – Рафаэль приближается ко мне.

– Я сам, – ему перекрывает путь Карстен и забирает нож.

Парни отходят, я слышу, как Сиен воет и пытается хоть что-то сделать. Смотрю в глаза Карстена. Он не хочет этого. Надо же, я ему нравилась. Действительно, нравилась, и каким бы уродом он ни был, но у него не поднимется рука. Я знаю. Я вижу это в его глазах. Он тянет время, стараясь что-то придумать. Вряд ли он убивал лично, только доводил до смерти, а вот сам никогда. Настроиться на убийство не так сложно, как ему кажется. Надо просто возненавидеть кого-то так сильно, чтобы забыть обо всём и увидеть цель, которая позволит тебе жить. Это плохо, но убийство – очень лёгкое занятие. Оно смертельное для самого исполнителя. Каждая жертва – его шаг, приближающий к смерти.

– Такими темпами мы и через месяц не управимся. Отойди и дай сделать всё мне, – Рафаэль толкает Карстена и перехватывает нож.

– Не хотите участвовать, да? Но вы уже участники. Можете отвернуться или заткнуть её.

Говорила же, для тех, кто ненавидит, это очень просто. А Рафаэль меня так глубоко презирает и ненавидит, и я впервые отчётливо понимаю, вспоминая все наши встречи, что он планировал это очень долго и тщательно. Он готовился, как и я в ту ночь. И он, действительно, знает меня лучше остальных.

– Тебе будет больно. Очень больно, – ножом резко проводит по моей коже, обжигая её, отчего мой желудок сжимается, как и лёгкие.

Я не покажу ему, как это неприятно. Я помню этот звук и этот запах. Словно пакет разрывается.

– Одного достаточно…

– Заткнись уже, Карстен. Надо было думать раньше, и если ты так сильно волнуешься за неё, то мог бы уже давно забрать её, а сейчас заткнись, – перебивает его Курт.

Второй порез, и я жмурюсь, а потом шумно выдыхаю. Это не больно. Нет… это неприятно, это отвратительно, потому что сейчас по-настоящему. Не моя игра… не моя боль… не мои ошибки… я расплачиваюсь за любовь. За чёртову любовь, теряя последнее воспоминание.

– А теперь подождём. Уберите пока всё, – Рафаэль выпрямляется и отходит в сторону.

Мы с Сиен сидим друг напротив друга. По её щекам текут слёзы. Она дёргается, мотает головой. Указывает на Рафаэля и снова мотает головой.

– Всё хорошо, – одними губами говорю я.

Замирает. Слёзы так быстро текут из её глаз, смешиваясь с кровью, и капают на халат.

Я улыбаюсь. Умирать тоже нужно уметь красиво. С достоинством. Как учил папа. Если ты наверняка знаешь, что твоя смерть близко, улыбайся ей, и она влюбится в твою улыбку. Она тебя пригреет.

– Я люблю тебя, – мои губы дрожат… я боюсь расплакаться. Боюсь, потому что вижу такой же ответ в глазах Сиен.

Кровь быстро течёт из моих вен, капая на пол. Она так противна… а я любила и его. Любила вот этой каждой каплей крови. Любила каждой слезой. Любила каждым своим вздохом. Любила… я не виню его в том, что так всё случилось. Это моя ошибка. Я знала, что доверять никому нельзя, но я стала мягче, и мне не стыдно за это. Я познакомилась со многими, до этого неизвестными мне, вещами. Например, такими, как дружба и доверие. Сколько бы раз я ни оскорбляла Сиен, или же она мне говорила неприятные вещи в лицо, которые мне не нравилось слышать, но я любила её, и она меня тоже. Мы боролись достойно. Мы выиграли… да, я считаю, что мы выиграли. Мы сохранили самих себя до конца. Это важно. Я стала другой, благодаря ей. Мужчины всегда пытаются нас, девушек, развести по разным углам, заставляя ненавидеть друг друга и завидовать. Но вот мне сейчас никто не позавидует, потому что принцесса пала уже очень давно, когда влюбилась во врага собственной истории. И в этой истории она была одна, ведь второй участник никогда не любил её.