Империя. Настоящее и будущее. Книга 3

Безусловному торжеству ростовщического духа соответствовала новоустановленная в 1976 году Ямайская валютная система. В рамках этой системы курсы валют устанавливались на свободном валютном рынке, «архаичное» золото было демонетизировано и превращено в обычный товар. ФРС США тем самым освобождалась от любых внешних ограничений, и отныне доллары можно было печатать в неограниченном количестве.

Новой валютной системе соответствовала новая экономическая идеология, пришедшая на смену объявленному устаревшим кейнсианству. Мысль о том, что государство стимулирует платежеспособный спрос, напрямую перераспределяя национальный доход посредством налогообложения богатых и обеспечения твердых зарплат и социальных пособий бедным, был отброшена.

В соответствии с новой идеологией монетаризма, пророком которой выступил американский экономист Милтон Фридман, регулированием денежной массы должны заниматься финансисты. Центральные банки, прежде всего ФРС, должны предоставлять кредиты коммерческим банкам, а те, в свою очередь, давать деньги в долг предприятиям и частным лицам. Тем самым при высоких темпах роста инфляции удорожание кредита способно привести к сжатию денежной массы. Напротив, при возникновении дефляции вброс «дешевых» (позднее их назовут «вертолетными») денег способен оживить спрос. Однако и в том и в другом случае ссудный процент останется в руках дельцов Ханаана.

Переход с кейнсианской на монетаристскую идеологию, произошедший в США и Великобритании в 1979–1981-х годах, окончательно отдавал управление экономикой из рук государственной бюрократии в руки ростовщиков. С социалистическим, «жреческим», проектом, восходящим к Рузвельту, было покончено. Впервые после Великой депрессии вся полнота власти вновь оказалась в руках олигархов. Доллар же из национальной валюты США превратился в расчетную единицу глобальной ростовщической схемы.

Свое господство ростовщики начали с глобального долгового кризиса. Возглавивший ФРС Пол Уолкер в качестве приоритетной цели провозгласил «борьбу с инфляцией», для чего кредитная ставка была взвинчена до 20 %. В США эта политика привела к массовой безработице. В остальном мире – к цепочке финансовых дефолтов развивающихся стран, влезших за предыдущие годы в дешевые нефтедолларовые кредиты.

Роль «долгового коллектора» на службе у нью-йоркских банкиров взял на себя МВФ. Он предлагал задолжавшим государствам реструктуризацию проблемных кредитов под условием введения внешнего управления их экономикой. В основе стандартного пакета реформ, предлагавшегося МВФ (иногда представители фонда забывали переписать название страны в заглавии своих презентаций, что приводило к конфузам), – массовая приватизация, закрытие «неэффективных отраслей», чаще всего конкурирующих с американскими, отмена любых протекционистских мер по защите национальной экономики, снятие ограничений на ввоз и вывоз капиталов, отмена госрегулирования и отказ от социальных программ.

Результатом реформ, проводившихся по рецептам МВФ в обмен на «реструктуризацию» долга, были деиндустриализация, снижение уровня жизни и утрата каких-либо экономических перспектив. Общая сумма долга при этом значительно возрастала. В. Катасонов отмечает: «В 1980 году 109 стран-должников имели общую сумму долга 430 миллиардов долларов. За период 1980–1986 годов эти страны выплатили банкам 658 миллиардов долларов, в том числе в порядке погашения основной суммы долга 332 миллиарда долларов, обслуживания долга (проценты) – 326 миллиардов долларов… По данным Всемирного банка, в 1986 г. совокупный долг этих стран составил уже 882 миллиарда долларов»[106].

Торжествующие ростовщики Ханаана стали создавать новую глобальную систему на принципах «свободной» торговли и «свободного» перемещения капитала в интересах транснациональных корпораций и банковской олигархии. США в этой системе отводилась роль «печатного станка» и «полицейского с дубинкой», вынуждавшего целые государства играть по ханаанским правилам. При этом внутренний долг самих США рос в катастрофических масштабах.

За время президентства Рональда Рейгана, вопреки своей консервативной риторике предоставившего ростовщикам почти неограниченные возможности, госдолг США вырос в три раза – с 930 миллиардов до 2,7 триллиона долларов. На обслуживание госдолга уходило 20 % бюджета. А совокупный долг Америки стал равен 10 триллионам долларов. К 1986 году 55 % домохозяйств Америки стали фактическими банкротами. По оценке В. Катасонова, «с учетом долгов всех секторов экономики (домашних хозяйств, штатов и муниципалитетов, финансового и нефинансового сектора), „забалансовых” обязательств властей, социальных обязательств государства долг Америки составляет не менее 1000 % (одной тысячи) ВВП»[107].