Империя очень зла!

– Боюсь, что Орлеанский дом даже и рассматривать не стоит.

– Но почему? – неподдельно возмутился Буланже, который еще совсем недавно лелеял надежду восстановления на престоле именно графа Парижского.

– Потому что Орлеанский дом столетие живет в изгнании. В Англии преимущественно. Они уже настолько прикормлены англичанами, настолько внутренне свыклись со своим обитанием в Англии, что по своей сути сами стали англичанами. Возразите мне, если можете, но я не считаю хорошей идеей поднимать на щит Франции англичан. Вы и так слишком много от них страдали. Какой-то тактический союз – да, хорошо, но не более того.

– Тогда остаются Бонапарты, – с явным разочарованием произнес Буланже. – Но глава дома не женат, а у его отца есть единственная дочь, да и та – замужем.

– У главы дома? Вы уверены?

– Да, конечно. Виктор Бонапарт ваш ровесник.

– А какое отношение имеет Виктор Бонапарт к главе дома Бонапартов? Давайте я проясню ситуацию. После того как Наполеон I умер, главой дома стал его сын – Орленок, известный как Наполеон II. После его смерти ветвь Наполеона Карловича Бонапарта пресеклась. Что включило принцип династического старшинства ветвей, который никто не отменял. Орленку должен был наследовать старший брат отца – Жозеф. А вот дальше наследование могло пойти двумя путями. Лествичное право требовало передачи власти младшему брату Наполеона – Жерому. Но его отменили во Франции в незапамятные времена, еще до прихода к власти Карла Великого. По действующему до сих пор династическому праву титул претендента на престол и главы дома Бонапарта после Жозефа должен был получить либо Люсьен, либо его потомки. И только после пресечения этой ветви первородство переходило бы к ветви следующего брата Наполеона – Луи, того самого, сыном которого являлся Наполеон III. Так как Люсьен умер вперед Жозефа, то старшему брату Императора должен был наследовать его сын – Шарль Люсьен, – говорил Николай Александрович, черкая на листке бумаги эту схему наследования. – А тому, в свою очередь, Наполеон Шарль, минуя старшего сына, который принял духовный сан. Вот и выходит, что главой дома Бонапартов и истинным наследником славных дел Первой империи является Наполеон Шарль Бонапарт. Боевой офицер, проливавший свою кровь за Францию и в Мексике, и на полях Франко-прусской войны. Причем не отсиживаясь в глубоком тылу, а действуя в боевых порядках войск обычным штаб-офицером пехотного полка. А никак не жирный боров и трус Плом-Плом или его сынок, что слывет светским повесой. И у истинного главы дома Бонапартов есть две дочери подходящего возраста – Мария и Евгения. Вот они и могут стать «дочерями Франции», раз уж вы так боитесь возрождать империю.

– Ваше Императорское Величество… – тихо произнес Буланже, потрясенный этими словами. – Но как же так?.. Почему же? Боже…

– А что вам не нравится? Луи-Наполеон захватил власть, не имея на нее никаких прав. Он обычный узурпатор. Кто-то скажет, что его дядя, Наполеон Бонапарт, тоже узурпатор. Но я считаю иначе. Он спаситель Франции. Человек, вырвавший Францию из костлявых рук революции и вознесший ее до высот, никогда ею не достигаемых. Для монархии чрезвычайно важны легитимность и законность наследования. Луи забыл об этом, за что и пострадал. А вместе с ним и Франция.

– Да, Ваше Императорское Величество, – уже много тверже произнес Буланже. – Я понимаю.

– Если пожелаете, передайте это Наполеону Шарлю, – произнес Николай Александрович. И, подписавшись, протянул Буланже схему наследования.

Тот несколько секунд смотрел на надпись «Empereur De France» и «usurpateur», которыми были помечены Наполеон Шарль и Луи-Наполеон. Вытер лоб платком. И резким, уверенным движением забрал лист бумаги, вложив его в свою папку с документами. На этом, собственно, встреча и завершилась. Гости откланялись и двинулись к железнодорожному вокзалу с заходом по пути в ресторан. Официально их накормить Император пока не мог. Частный визит есть частный визит. Мало ли по каким делам они посещали Россию?

Глава 2

1889 год, 3 июня, Санкт-Петербург

Николай Александрович старался избегать повторяющихся маршрутов движения, чтобы не нарваться на всякого рода бомбистов. По улице, понятно, никто не подбежит. Вон сколько парней с карабинами бдят, готовые пристрелить любую опасную личность. Так ведь что злодеям мешает из окна какую-нибудь мерзость кинуть, вроде саквояжа с нитроглицерином? Или засесть с винтовкой? Правильно – ничего, кроме их весьма ограниченной фантазии и скучной натуры.

Так что передвигался Император ходко и каждый раз петлял, словно заяц. Никто и никогда не знал, с какого направления от подъедет к тому или иному объекту. А он сам отчаянно сожалел о том, что пока не было нормальных автомобилей. С ними жизнь была бы повеселее.

Вот и сейчас, возвращаясь в Зимний, он ехал по одной глубоко второстепенной дороге. Тут и заметил Николай Александрович странную возню в подворотне. Благо что белые ночи даже поздним вечером давали очень хорошую видимость.