Империя огня. Амнезия в подарок

— Вот именно, — трагически протянул мальчик. — Она сказала мне: «Рик, завтра же с утра велишь им убираться и скажи, чтобы не смели больше никогда возвращаться». А Блейн, между прочим, золотом ее отблагодарить хочет. То есть вас… тебя… Он мне мешочек передал.

— И где же он?

— Вот!

Служитель достал откуда из-за пазухи темно-зеленый мешочек с вышитым золотом вензелем, в котором можно было угадать литеру «Б», и протянул его мне.

Сначала я взвесила мешочек в руке – увесистый, а потом раскрыла. Алчная часть меня восторжествовала, когда я увидела поблескивающие золотые монеты. «Единичная благодать», которую я передала Блейну, стоит гораздо, гораздо дороже, чем содержимое этого мешочка, но все же это хоть какая-то плата.

— Это не все, — добавил Рик. — Блейн потом в Святилище пошел со своими людьми; я за ними проследил. Там, на ступени у Священного огня, он оставил еще что-то, я не разглядел, что. Если ллара увидит это, разгневается и в огонь бросит, я ее знаю. Надо бы забрать.

— Что ж не забрал сразу?

— Я хотел, но там мужчина остался, все смотрел, чтобы кроме его господина никто больше в Святилище не зашел, вот я и того, к тебе. То, что Блейн оставил, твое. Главное, до утра забрать надо, пока ллара Эула не увидела. Как только эти все уедут, она сразу побежит в Святилище, смотреть, что там после них сталось.

Я зевнула. То «чудо» с исцелением отняло у меня силы, и я сладко спала, когда меня разбудил Рик, так что вылезать из теплой кровати и идти куда-то мне не хотелось. С другой стороны, меня уже разбудили, сон прерван.

— И все-таки, зачем ты прокрался ко мне сюда? — спросила я. — Подождал бы немного и сам бы забрал то, что Блейн оставил на ступени.

— Я, если честно, побоялся, — признался Рик. — Там в Святилище та-а-ак огонь разволновался, а я ведь не плад…

— Слушай, чего бы там Блейн ни оставил, пусть остается.

— Но это ведь твое, — настойчиво проговорил служитель. — Это тебе благодарность.

— Мне он золото передал, а то, что на ступенях, это…

— Тоже тебе. Благодарность лларе принято оставлять на ступенях перед Священным огнем. И это особая благодарность.

— Ладно, встаю, — сдалась я.

Решив не надевать платье – так сбегаю, я натянула ботинки и зашла за Риком в тайный ход. Шли мы в полной темноте.

— Рик, а почему мы в темноте идем? — спросила я, шаря рукой по стене, чтобы знать, куда идти.

— Так если огонь зажечь, сразу видно станет, где мы. Ллара сказала, что огонь выдает, и строго велела ходить здесь только в темноте.

— Понятно, — вздохнула я, и споткнулась о какой-то камешек под ногами.

Когда мы дошли о Святилища, Рик шепотом предупредил меня, чтобы я подождала его внутри, пока он будет осматриваться, и, прислушавшись, осторожно выдвинул плиту, которая плавно и легко передвигалась посредством какого-то механизма. Я осталась стоять в темноте.

— Ой! — воскликнул Рик преувеличенно громко, и явно для меня добавил: — Эньор Блейн, вы здесь!

— Не спится, мальчик? Мне тоже. Ведь я сегодня заново родился.

Блейн еще здесь! Я хотела закрыть ход, пока не обнаружили и меня, но не успела: кто-то большой и темный сунулся в ход и, сграбастав меня, выволок наружу.

Первое, что я заметила, это то, что огонь в Святилище и впрямь разгорелся, распылался, поднялся до самого потолка, так что по всему помещению затанцевали оранжевые отблески и зловещие тени. Это зрелище в одинаковой мере завораживало и пугало.

Но еще больше пугал мужчина в черном, внимательно меня разглядывающий. Единственное, что я узнала в Блейне, единственное, что не поменялось в нем после исцеления – это цвет и длина волос: они все так же черными потеками спускались на плечи, обрамляли бледное, с вытянутыми правильными чертами лицо. Этот человек оказался куда моложе, чем я предполагала – ему на вид лет тридцать или около того.

И взгляд его светло-зеленых глаз остер, как заточенный нож…

— Кто ты? — спросил Блейн.

— Это… — начал было Рик, но осекся, когда исцеленный мной эньор жестом велел ему замолчать.

— Кто ты? — повторил вопрос мужчина. Что-то было в его голосе такое, что я покрылась мурашками.

— Распутная девка, эньор, — брякнула я и бухнулась перед ним на колени, чтобы достовернее изобразить недалекую девицу легкого поведения, которой я решила прикинуться; почему-то именно этот образ показался мне самым безопасным. — Тружуся в храме во искупление грехов своих бессчетных… Невеста драконова взяла меня на годочек, работой грязной нагрузила, а я и радехонька – так Великий Дракон быстрее простит меня, дурную, ленивую, до мужиков охочую…

— По мне так хорошая девка, — оценил меня человек Блейна. — А если и впрямь до мужиков охочая – так вообще золото. Так, мой эньор?

— Золото дорогой металл, — ответил тот, — женщины куда дешевле. Кто-то еще прячется в ходу? Иди проверь.

— Да, эньор.

Здоровяк вернулся в ход.

— Зачем ты вернулся, служитель? — спросил Блейн у Рика.

— Так прибраться надо, эньор, — выкрутился мальчик. — Вы же везде набле… следы телесные оставили.

— Что-то я не вижу в ваших руках ведер и тряпок.