Империя. Пандемия

Оставшиеся внизу не мешкали, быстро разбирая «подарки». Привезенного было мало, и три десятка человек нервно посматривали на багровеющий закат. Сколько им успеют передать «с неба»? Это был буквально вопрос жизни и смерти. Солнце уже садилось, и нечего было и думать о том, чтобы дирижабль нарезал круги над искореженной башней ночью, и, тем более, спускал вниз гондолу в темноте. Поэтому, дай бог чтобы и десяток-полтора человек дирижабль успел эвакуировать, что вообще не факт. Остальным же придется ждать рассвета. Но с учетом того, что штаб операции сообщал об изменении погоды к худшему, то и утренний прилет «Империи» был под очень большим вопросом, а в случае толстого слоя облаков и разразившейся бури такой рейс станет просто невозможным.

Так что, с каждым рейсом гондолы на башню будут доставляться все средства, для того, чтобы оставшиеся могли прожить в суровых условиях несколько дней. Однако, пока припасов и теплой одежды было слишком мало.

А нужны еще металлические бочки, уголь и многое, многое другое. А времени было крайне мало. Погода начинала портиться прямо на глазах.

* * *

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. ВОРОБЬЕВЫ ГОРЫ. ШУХОВСКАЯ БАШНЯ. 5 октября 1918 года.

- Государь, срочное сообщение из Центра погоды. Снежный фронт резко усилился. Через несколько часов здесь грянет настоящая буря.

Духонин был крайне обеспокоен и было от чего. Если нам сегодня не удастся снять людей с башни, то им придется там ночевать, а ночевка на металлической башне в снежную бурю чревата гибелью.

Ничего не ответив, я вновь устремил свой взгляд на «Сокол». Да и что тут ответишь? Остается только ждать и молиться, что я и делал про себя.

* * *

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. ВОРОБЬЕВЫ ГОРЫ. ШУХОВСКАЯ БАШНЯ. 5 октября 1918 года.

- Пресвятая Богородица, помолись за нас. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, спаси, сохрани и помилуй нас грешных…

Ольга шептала слова молитвы, глядя на то, как приближается к башне край металлического мостика.

Три метра, два, один. И вот край зашел за ограждение смотровой площадки и остался висеть в воздухе на высоте в полметра, нервно колеблясь вслед за дирижаблем.

Мостик не был особо широким и гулять по нему на высоте в восемьдесят метров было довольно чревато. Однако, это и не потребовалось. С борта дирижабля перебросили веревки, которые сидельцы башни спешно привязали к конструкциям. Затем по мостику прошел человек в морском бушлате, который собственноручно закрепил железный крюк за ферму, после чего крикнул на дирижабль:

- Выбирай!

Трос натянулся.

Пришедший с сомнением поглядел на колеблющийся мост и импровизированные «перила», но все же обратился к ожидающим его слова сидельцам:

- Ваши благородства! Смею представиться: боцман Егоров Василий Михайлович. Смею так же поинтересоваться, вы высоты боитесь?

Галанчикова рассмеялась.

- Мы летуньи, милостивый государь наш спаситель!

Тот кивнул.

- И то верно. А вы, господин Шухов?

Инженер пожал плечами.

- Ну, на вершину башни мне подниматься приходилось. Конечно, это не совсем то, но я постараюсь не упасть.

Удовлетворенно кивнув, боцман сообщил:

- В таком случае будете переходить по одному, а я буду вас страховать, идя впереди и держа за руку. Кто первый?

Шухов усмехнулся:

- Дамы вперед.

Ольга указала на глядящую на Филиппова Галанчикову:

- Ей нужнее.

- Вот и порешили значит.

И глядя на то, как через минуту счастливая Любушка Галанчикова упала в объятия мужа, она не смогла сдержать слез…

* * *

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. ВОРОБЬЕВЫ ГОРЫ. ШУХОВСКАЯ БАШНЯ. 5 октября 1918 года.

- Государь, «Империя-2».

Я поднял бинокль туда, куда указывал Духонин, отметив краем взгляда, как синхронно повернулись в эту же сторону несколько фотоаппаратов и кинокамер снимающей публики. Да, Суворин не упустит возможность сделать пиар на столь громком деле.

«Империя своих не бросает!»

Нужно ли говорить, что прибывший рейсом из Константинополя дирижабль «Империя-2» был спешно разгружен от пассажиров и багажа, а на его борт самым срочным образом загрузили то, что еще можно было передать на башню? Ведь систершип «Империя-1» нерезиновая в части доставляемых на башню грузов.

Впрочем, может «Империя-2» и не успеет разгрузить свой груз. Погода портится прямо на глазах.

Я поежился. Как же холодно. Как они там сидят на башне, я ведь одет куда теплее, а все равно знобит.

Тут раздались вопли восторга, и я посмотрел вверх.

«Сокол-2» плавно опускался на площадку перед башней, а городовые спешно разгоняли зевак, освобождая место. Особенно непросто было с репортерской братией, не желающей расходиться, но очень желающей занять место поближе, да повкуснее.

Прошло минут десять, и решетчатая гондола коснулась пожухлой травы. Толпа взорвалась криками приветствий и всеобщим ликованием.

- Государь, будет полезно если вы лично встретите спасенных и поблагодарите экипаж дирижабля.

Суворин произнес это вполголоса, практически не разжимая губ и не слишком поворачиваясь в мою сторону. Я кивнул. Да, пиар – животное полезное.