Империя. Пандемия

- Так, тетушка. Это наш долг перед Россией. Мы, все-таки члены Императорской Фамилии, дочери и племянницы Императоров Всероссийских.

- Ну, пусть так.

Великая Княжна поспешила добавить:

- Нет, я не отказываюсь от своего решения! Просто… Страшно. Откровенно. Очень страшно.

Великая Княгиня вновь помолчала. А что тут говорить?

- Знаешь, Оленька, замужество – это всегда риск. Неизвестно чем обернется брак, и каким окажется муж на самом деле. Причем, как ты понимаешь, на самом деле это никак не зависит от принадлежности к Императорской Фамилии. Какая-нибудь крестьянская девушка тоже не слишком-то вольна в своем выборе. Часто решают за нее родители. Некоторые даже толком не видят своих женихов до свадьбы. Женщины же, вообще, часто делают выбор исходя из практических соображений – может ли будущий супруг обеспечить семью, может ли дать будущим детям достойное будущее, и все такое прочее. Стерпится – слюбится, как говорят в народе. С лица воды не пить.

Вздохнув, она добавила:

- Твой Кароль, по крайней мере, не гомосексуалист, каким был мой первый муж. Это действительно были пятнадцать лет нескончаемого ада.

Ольга Николаевна кивнула.

- Да, я знаю. ПапА не давал вам разрешение на развод. Но, сейчас-то вы счастливы?

- Сейчас – да. Я счастлива. Сейчас.

Прозвучало довольно сухо, и Оленька поспешила сменить тему.

- Касаемо этой будущей фрейлины…

Местоблюстительница Ромеи сделала знак остановиться.

- Погоди, что-то случилось похоже. С чего бы иначе мой секретарь сквозь ночь бежал по дорожке от дворца…

* * *

ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА:

Из Воспоминаний академика П. А. Сорокина.

«Страницы русского дневника». 2-е издание. М. Дело народа. 1948г.

Возвращался я в Москву спешно. Мой двухдневный вояж в Тамбов практически провалился. Не успел я сойти с поезда – меня тут же проводили к генералу Скрипчинскому (1). Руки он подавать не стал, чем избавил нас от конфуза. Выяснив, зачем я в Тамбове и то, что агитировать я и не собираюсь и приехал не от нашего ЦК (2), а по линии ВИК (3) он позвонил куда-то. Потом снова позвонил. Зашел жандармский ротмистр и Николай Андреевич приказал ему отдать «бумаги задержанного», а вошедшему следом адъютанту «организовать господину кандидату билет в Москву первым классом первым же поездом». Не успел я что-то возразить, генерал сказал:

- Питирим Александрович, у нас здесь не спокойно. И вы это знаете. Ваш товарищ Иванов-Разумник (4) задержан как лицо, пребывающее в местностях, объявленных на карантине. Но его материалы мы отдаем вам. И вы же приехали именно за этими бумагами?

- Да, ваше превосходительство, я направлен за опросными таблицами. Их получение уже запоздало на три дня.

- Прошу извинить, милостивый государь, но карантинные меры предписывают, да, и не буду скрывать наши шифровальщики, уже пытались найти коды в ваших цифрах, но, похоже, там ничего запрещенного нет.

- Но позвольте, я бы хотел лично ознакомиться с работой местного исследовательского комитета…

-Извините, Питирим Александрович, карантин. Завтра всю область закроют. Вы же не хотите остаться на две недели с нами?

- Не испытываю такого желания.

- Вот и славно. А в том, что ваши люди работали с великим тщанием, можете не сомневаться. Мы проверяли.

Зашел адъютант и сказал, что поезд через час.