Империя Русь

Ничего особенно серьезного в этой выдающейся численности не было. Преимущественно удалось выставить легкую пехоту при небольшом количестве пушек и кавалерии. Но она знала строй и умела его держать. Тысячи и тысячи пикинеров и алебардистов, лучников и арбалетчиков и даже мечников. Лоб в лоб с легионерами на равных им не выстоять, но оно и не требовалось.

Заключенный мир с османами позволил высвободить очень много сил и успокоиться относительно удара в спину со стороны Венеции. Ведь ее интересы в Святой земле оказались зажаты в тисках мамлюков и османов, наседающих на государства крестоносцев с двух сторон. Еще отраднее для Сигизмунда была новость о том, что Тимур выступил с войском вдоль западного берега Каспия на север. А значит, единственный оставшийся союзник Дмитрия – Мамай окажется скованным войной при самом худшем раскладе. Если же коалиции повезет, то Императору России придется выделять войска для спасения положения в подконтрольной ему степи.

Еще красивее выглядела ситуация на Балтике. Глухой отказ от сотрудничества Датско-Норвежского союза при благоприятствовании со стороны Швеции позволял без особых проблем перебрасывать войска флотом. Никому не понравится высадка целой армии противника фактически в собственном тылу.

Сигизмунд светился как начищенный золотой.

И ему было чем гордиться. Ведь он не только смог сколотить поистине монументальный союз для войны с Россией, но и придумал, как прокормить всю ту тьму войск, что вскоре собиралась обрушиться на земли Дмитрия. Он догадался развернуть на всем пути их следования опорные склады с продовольствием и фуражом. А потом несколько лет не спеша наполнял их запасами, которые будут сожраны за считаные месяцы.

– Ты готов? – с неподдельной торжественностью поинтересовался Сигизмунд у своего зятя – Владислава.

– Горю нетерпением, – без тени сарказма ответил тот. – Ты даже не представляешь, как я хочу отомстить этому безумцу за обиду, нанесенную моему отцу.

Глава 9

3 апреля 1386 года, Москва

– Всем спасибо, все свободны, – произнес Дмитрий, заканчивая эти штабные игры.

Небольшой круглый зал для учений напоминал анатомический театр, в центре которого легаты играли в странные для взрослых игры. А все места по кругу занимали полковники и майоры, внимательно наблюдающие за столь непростой забавой. Шахматы не шахматы, но фигуры по большой доске с рисованной бумажной картой двигали. И кубики кидали, чтобы просчитывать вероятности случайных событий.

Это была последняя игра перед началом кампании. Все девять легатов с сопровождающими уже вечером отбывали в расположение своих легионов[65]. Дмитрий же отправился к себе в кабинет. Судя по донесениям разведчиков, все вокруг России пришло в движение. Война началась.

– Боишься? – тихо спросила Анна, когда Император зашел в кабинет и мешком осел в кресло.

– Есть немного…

– А ведь всего четверть часа назад ты излучал абсолютную уверенность в успехе, – усмехнулась она.

– Так то перед подчиненными, – отмахнулся Дмитрий. – Если их командир не уверен в победе, то что им самим думать? О том, как выгоднее перейти на сторону противника?

– А я что, не подчиненный?

– Ты? Нет. Ты соратник. Без тебя я не знаю, что и делал бы.

– Уж наверняка бы не ввязывался во все эти авантюры, – покачала она головой. – Из Венеции пришло новое письмо.

– Что у них?

– Ничего хорошего. В герцогстве Аскалон большие проблемы. Джон пока держится, но все плохо и перспективы грустные. И Валентина не в силах снять войска с севера. Вот в Венеции и наскребают наемников.

– Злишься?

– Из-за того, что ты изменил мне с этой вертихвосткой? – повела бровью Анна.

– Ты же знаешь, что это не измена, – нахмурился Дмитрий.

– Да, да, да, – отмахнулась она. – Политическая целесообразность. Но мне от этого не легче. Так бы ей сама голову и открутила. Впрочем, дело не в этом. Если бы ты не провел с таким размахом эту кампанию в Святой земле, ничего бы этого не было. А ты сам знаешь – еще пять лет, и начнет сказываться так сурово насаждаемая тобой гигиена. Да и борьба с голодом тоже. Чуть-чуть бы подождать… Еще каких-то пять лет. Эх, – обреченно махнула она рукой.

– Не ворчи, – фыркнул Дмитрий. – Время – это тот ресурс, которого у нас очень мало. Мы не вечны, а что потом?

– А потом наше дело продолжат наши дети.

– Они начнут свое дело. Каждой эпохе нужны свои герои.

– Но ты ведь сам виноват в том, что Сигизмунд с товарищами напал! Зачем ты их провоцировал? Неужели нельзя было все это как-то гибче сделать? Мягче?

– Верно, сам, – кивнул Дмитрий и прямо посмотрел Анне в глаза. – А ты хочешь, чтобы он напал на наших детей? Потом, когда мы с тобой уже ничего не сможем сделать, лежа в могиле в компании прожорливых червей? Броненосцев нужно давить, пока они чайники.

– Что? – удивленно переспросила Императрица.

– Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами. И вообще, отчет по городовым ополчениям готов? Или они все еще телятся и никак не могут утрясти свои штаты?

Глава 10

21 мая 1386 года, Константинополь