Империя смерти

Общеизвестная истина – любое заклинание рассеется, если его не подпитывать энергией. Ни одно без внешней «подкормки» не проработает два с половиной… почти три месяца.

А значит, трое бледных оставили ниточку и по ней вливают силу в свое творение. Струну, которую нужно оборвать, чтобы облизывающаяся на Нижний смерть наконец захлопнула алчную пасть. След, по коему можно выйти на тех, кто заставил посыпаться с неба серый снег.

– Нужно лезть на телевышку, – сказал Олег.

– Нужно, – кивнул Наблюдатель. – Но сначала – несколько часов отдохнуть. Сейчас мы оба мало на что годимся.

И это было правдой. Ноющая боль во всем теле и туман в тяжелой, как свинцовая болванка, голове напоминали, что слишком много всего произошло за последние двадцать четыре часа: два бегства, капитуляция «Золотой розы», несколько схваток, визит в «Зеркальную пирамиду»…

– Тут есть еще кое-что. Я сейчас…

Дмитрий вышел и вернулся с ноутбуком и странного вида переходником: с одной стороны обычный USB, а с другой – тонкая длинная игла.

Игла вошла в незаметное отверстие на боку металлической «шайбы», экран ноутбука осветился. Замелькали таблицы, сверстанные явно не в Exel, поплыли разноцветные графики, похожие на пучки молний, сложные диаграммы – круговые и лепестковые.

– Что это? – спросил Олег, борясь с нежеланием напрягать усталый мозг.

– Данные о поведении слаш Нижнего, начиная с ноября: частота и время приступов безумия, пространственные перемещения каждого «черного», количество переданных эмбрионов… Количество смертей среди носителей… Так, это интересно… – Дмитрий уставился на экран, подперев рукой подбородок. – Не может быть… Хотя как не может? Я ведь сам… – Он повернулся к Олегу, голубые глаза блеснули гневом. – Помнишь, ты удивился, почему зародыш у меня внутри развивается так долго?

– Конечно.

– Теперь ясно, почему так и почему эпидемия приняла такие масштабы. – Наблюдатель ткнул рукой в экран. – За все это время в Нижнем не родилось ни одного слаш. Заклинание, сотворенное на телевышке, не только заставляет «черных» размножаться, оно еще задерживает формирование эмбрионов!

– Вот оно как… – Олег вздрогнул от пробежавшего по спине холодка, на мгновение отступила сонливость.

Вспомнился толстяк в бордовом халате, обитатель захламленной квартиры в Москве. Всплыли из памяти его слова: «Эмбрионы слаш способны к делению, словно амебы. И передача их от человека к человеку может происходить, скажем, при поцелуе или ином тесном телесном контакте».

Стало ясно, почему эпидемия приняла такие масштабы.

Каждый зародыш, запертый в теле носителя, не имеющий возможности развиться и родиться – потенциальный источник заразы. А уж тесных телесных контактов в городе, где полтора миллиона населения – пруд пруди.

Олег поспешил поделиться своей догадкой.

– Похоже, так оно и есть… – согласился Дмитрий. – Надо как можно быстрее убрать заклинание. Но несколько часов оно подождет, а я – потерплю… – и губы его искривила бледная мечтательная улыбка.

Олег получил спальный мешок и надувной матрас, после чего хозяин отвел его в большую комнату. Тут обнаружились телевизор на тумбочке, лишенные обоев стены, большой шкаф в углу, а также старый, грязный и поцарапанный линолеум на полу.

На окне сиротливо болталась серая от пыли занавеска.

– И ты здесь живешь? – спросил Олег, оглядевшись.

– Кто тебе это сказал? – Наблюдатель пожал плечами и удалился.

Олег быстренько надул матрас и положил его рядом со шкафом. Забрался в мешок, блаженно вытянул ноги. Успел подумать, что да, «бесцветные» обитают только в домах собственной постройки…

Мгновение тьмы, и он обнаружил, что смотрит на город среди джунглей.

Так же, как и ранее, ярко светило солнце, шелестели под ветром листья на деревьях. Вдоль вымощенных бревнами улиц тянулись ряды домов с высокими коническими крышами из тростника. Поднималась над ними ступенчатая пирамида с белым обелиском на вершине.

Но не горели костры, не слышалось рева пламени, и дым не щекотал ноздри…

Пусты были улицы, исчезли с них смуглые горбоносые люди с черными прямыми волосами, пропали женщины в бусах, набедренных повязках и накидках, украшенных птичьими перьями. Сгинули дейвона, сатра, Часовщики и верог, обитатели города под синим небом. Остались серые пятна кострищ и трупы.

Много, очень много трупов.

Тела лежали всюду, куда проникал глаз – в домах, на улицах, на площадях, у входов в лавки, и даже на вершине пирамиды скорчились двое мертвых вампиров в высоких головных уборах. Вонь гниющего мяса мешалась с запахом гари, и облако смрада висело над городом.

В небе, ниже лениво ползущих облаков, чертили круги грифы.

Перед Олегом была империя смерти, ее владение, в котором не осталось живых. Городу предстояло разрушиться, зарасти деревьями, скрыться под пологом джунглей, чтобы тысячи лет спустя археологи раскопали его и принялись гадать – что так стремительно погубило цветущее поселение?

Какая эпидемия уничтожила его жителей с такой быстротой?