Империя смотрящего

Резко развернувшись, Беляев пошел к выходу, и Маркелов обреченно зашагал следом, цепляя носками ботинок хлам под ногами. Генеральный директор остановился напротив пробоины в стене. Именно сюда угодила граната, прошив стеклянные двери офиса. Оставалось только удивляться, как разорвавшаяся граната не зацепила никого из охраны, дежурившей в холле. Разве только что чудом!

Стеновые панели были безнадежно испорчены разыгравшимся пожаром. Потом дело довершила струя воды из брандспойта. Было о чем пожалеть и от чего почесать затылок.

Ковырнув ногтем оставшийся на стене нагар, Беляев некоторое время созерцал испачканный палец, после чего спросил все тем же голосом:

— Значит, ты говоришь, что стреляли дважды?

— Да, — подтвердил Захар. Для него молчание начальства было куда хуже всякой выволочки. За все время разговора Беляев даже не повысил голоса, а только бродил по пепелищу, глубокомысленно молчал и порой задавал неприятные вопросы. Разговор — хоть какая-то разрядка, а молчание только на психику давит. — Первый выстрел был произведен из проезжающей машины. Граната угодила в дверь и разнесла ее…

— Это я вижу, — недовольно буркнул Борис Алексеевич.

— …второй выстрел был сделан из противотанкового гранатомета одноразового действия, ориентировочно «LAW 72», — продолжал Маркелов.

— Это который с трубой, что ли? — уточнил Беляев.

— Да.

— Ого!

— Да. Чтобы привести такое оружие в боевую готовность, надо повозиться, — доложил Маркелов. — Прицельная дальность до 300 метров. Однако граната может лететь до тысячи метров.

— Серьезная штуковина! — безрадостно заметил Борис Алексеевич. — Вот с такими людьми приходится иметь дело. А потом у меня спрашивают, почему я такой суровый? Что мне, миловаться, что ли, с ними?! Они в меня гранатами швырять, а я к ним с объятиями, что ли, лезть? — Последние слова прозвучали несколько резче и с явным упреком начальнику службы безопасности, дескать, чего же ты недоглядел мое имущество. Можно было подумать, что он просил у него совета, но за время совместной работы Захар понимал, что это не так. Беляев крайне редко спрашивал чье-то мнение. Ему по душе был авторитарный способ руководства, а потому он всегда выдавал готовые решения, которые следовало немедленно исполнять, бодро взяв под козырек. — Нет, мои хорошие, если вы врываетесь в мой дом с гранатой, то не ждите от меня цветов!.. Вот разве что на могильную плиту.

И опять совершенно невыразительные интонации. Наоборот, его голос сделался даже глуше, что только подчеркнуло серьезность угроз.

— Засекли машину, из которой был сделан первый выстрел?

Генеральный во всем был профессионалом и не оставлял без внимания даже малейшую мелочь. И прогулка по битому стеклу — это не дань праздному любопытству, а часть большой аналитической работы. Шаг за шагом, по крошечным кускам мозаики, он стремился охватить всю картину произошедшего. И заодно прикинуть размер нанесенного ущерба. Маркелов знал, что Борис Алексеевич не принимал скороспелых решений, все свои действия он тщательнейшим образом продумывал. Сейчас в коре головного мозга проходила усиленная работа, и нейроны, возбужденные до предела, стремились подсказать нужное решение. Первый этап осмысления был закончен, теперь можно подняться на следующий уровень.

Захар слегка приподнял плечи. Он давно ожидал этого вопроса. Но Беляев пока не желал выслушивать расширенного доклада.

— Засекли. Машина попала в сектор видеонаблюдения. Часом позже ее обнаружили. Она была брошена через четыре квартала от нашего офиса, в проходном дворе. Очевидно, стрелок пересел на другую машину. Поспрашивали жильцов, они сказали, что там же была припаркована красная «девятка». По описанию, в нее сел мужчина около тридцати лет, с усами и бородой. Скорее всего, в гриме. Судя по номерам, машина принадлежала некоему Еркову Николаю Фомичу. Но тот, как позже выяснилось, умер два года назад.

— Что по второму выстрелу? — сурово спросил генеральный и зашагал в сторону выхода.

Покрутив головой, Беляев остановился около проема. Каких-то несколько часов назад здесь была дверь из пуленепробиваемого стекла. Сейчас же — два листа фанеры, скрепленные тонкой металлической планкой. Весьма несолидно для такой серьезной конторы, каковой являлся «Российский ковчег»! Но что поделаешь, приходится мириться с временными неудобствами. Борис Алексеевич для чего-то положил руку на косяк, затем толкнул дверь, как бы пробуя ее на прочность, повернулся к начальнику службы безопасности.

— Мы нашли место, откуда был произведен выстрел. С семнадцатого этажа жилого здания напротив. Квартира принадлежит Кузминой Наталье Васильевне. Но она там не проживает и уже три года находится у дочери в Германии. Квартиру сдает…

— Выяснили, кто был последним квартиросъемщиком? — резко перебил его Беляев.

— Выяснили. У съемщика был фальшивый паспорт на фамилию Филимонов. Но этого человека там никто не видел, подозреваю, что это просто подставное лицо. А вместо него выстрел производил совершенно другой человек.