Империя Солнца

Таким образом, я передал всё это Муссолини, и спросил его, дано ли мне право на основе его более чем лестной оценки развивать такие инициативы и представлять мои формулировки как официальные фашистские. Муссолини, конечно, ответил положительно. Таким образом, он дал мне право дать немецкому переводу моей книги, которая готовилась, фашистское благословление (немецкое название — «Синтез фашистской расовой доктрины», Grundrisse der faschistischen Rassenlehre, RungeVerlag, Берлин) и использовать знак его высокого одобрения.

Что касается проекта журнала, который назывался «Кровь и Дух — итало–германский журнал проблем мировоззрения и расы», Муссолини сказал мне, что он также одобряет его. Он мог бы выходить на двух языках, чтобы распространяться, соответственно, под редакцией фашистской и национал–социалистической партии. Однако Муссолини хотел, чтобы сначала были зафиксированы основные программные пункты, согласованные с возможными итальянскими сотрудниками этого журнала.

И здесь я начал несколько неприятную работу, потому что речь шла о том, чтобы собрать более или менее квалифицированные элементы и о том, чтобы привести их к согласию. Глава расовой службы Министерства народной культуры, некто Гвидо Ландра, расист по случаю, после 25 июля[41] «дематериализовавшийся», был удачно заменён более квалифицированным и подготовленным фашистом, ценным своими международными отношениями, д–ром Альберто Лукини. По соглашению с ним была организована серия трудных встреч с людьми, которые, как было известно, сразу же были выдвинуты в различные секторы фашизма (было бы рискованно приводить их имена, чтобы увидеть, каких фашистских и расистских целей они сегодня достигли). В итоге были определены желаемые программные пункты. Я лично представил их Муссолини. Он принял их целиком, после чего мы говорили о том, чтобы отправиться в Берлин для аналогичной организационной деятельности. В немецкой столице я возобновил контакты с Альфредом Розенбергом, Вальтером Гроссом и другими личностями, и мы начали обсуждать сформулированные пункты и направления деятельности для журнала. Но в данный момент я узнал о некоторых шагах итальянского посольства, которые привели моих друзей в замешательство настолько, что я не смог прийти к чему–либо серьёзному и возвратился Рим. И здесь я узнал о вредительских махинациях, осуществившихся в течение моего отсутствия. Прежде всего, выступили представители первого «Расового манифеста», нападавшие на меня в различных пунктах—они боялись, что новая и более органичная инициатива повредит им. Далее, произошли некоторые католические махинации. Некий профессор нашёл способ встретиться с Муссолини под предлогом представления ему некоторых книг по христианской археологии. Но в действительности этот случай был использован для того, чтобы выразить дуче озабоченность, возникшую в католической среде после одобрения свыше моих инициатив. Католики ещё могли вытерпеть биологическую расовую доктрину, но они почувствовали неотъемлемую опасность в постановке расовой проблемы на уровне духа и в «арийском» пересмотре многих признанных ценностей веры и морали сомнительного происхождения, возобладавших на Западе. Более тесное и официальное сотрудничество с немецкой командой также увеличивало опасность проекта. Но этот человек с иезуитской дипломатией попытался представить в тенденциозном свете аспекты, согласно которым расовая доктрина с её принципом отбора, превосходства и разницы внутри одного народа мало соответствует предпосылкам массового национализма—и так далее в том же духе. Всё это в моё отсутствие возбудило в Муссолини некоторое замешательство, отражение которого я и почувствовал в Берлине. Я попросил объяснений и указаний, и ждал ответа. Тем временем посредством Лукини мог быть дан ход другой моей инициативе.