Империя: Спартанец

«Интересно, — удивился вдруг захотевший пить Тарас, заметив неподалеку скалу, из которой бил источник, — они тут что — за один почет и уважение сражаются? А зарплата? А деньги? Я думал, у спартанцев с их хваленой армией в стране вся знать ест и спит на золоте. А тут даже эфоры ходят в чем попало, а цари с чиновниками не могут набить себе карманы ворованным золотом. Что им там завещал этот Ликург?[33] И кто это вообще такой?»

— Да, а вот у моего отца так не вышло, — произнес провокационную фразу Тарас, в надежде пролить свет на «свое» происхождение, и она вдруг сработала, — не повезло.

— Как же не повезло? — удивился Механид, чуть замедляя шаг. — Ведь твой отец Поликарх тоже член Герусии и очень уважаемый гражданин Спарты. А в молодости он был великим воином. Ты должен гордиться своим отцом.

— Да я горжусь, — пробормотал ошарашенный Тарас, — горжусь.

Также заметив источник у дороги, Механид остановился, чтобы утолить жажду. А потом присел рядом, рассматривая окрестные виды. Похоже, он не слишком торопился домой. Тарас, не знавший, долго ли еще идти, занервничал. Но уточнять не стал, чтобы снова не попасть впросак.

— Я буду дома уже к обеду, — вдруг заявил Механид, словно прочитал мысли попутчика, — а ты и того раньше. Ведь твое имение ближе, хоть и чуть в стороне от дороги.

Напившись прохладной воды, он умылся и вытер ладонью влажное лицо.

— Твоему отцу повезло даже больше, чем моему. Он наследовал имение в северной части земель, примыкающих к городу. Там хорошие земли, — снова заговорил Механид. — А потом, когда умерла твоя достойная мать, он смог соединить участки и теперь у него больше земли, чем у нас.

— Но зато он не дружит с царями и не следит за дорогами по их поручению, — пошел ва-банк Тарас, окрыленный первым успехом.

— Как это не дружит? — удивился Механид, вставая и снова выходя на мощенную дорогу. — Мой отец рассказывал, что геронт Поликарх уже давно ходит в друзьях царя Леонида из рода Агиадов. Часто бывает у него дома и даже на сесситиях[34] сидит возле него.

— На каких сесситиях? — не понял Тарас, услышав странное слово.

— Не торопись, — сообщил ему мудрый не по годам Механид. — Нам с тобой, Гисандр, еще доведется провести там немало времени.

Напившись воды, попутчики вновь бодро зашагали по каменным плитам. Тарас молча переваривал услышанное. Дорога, ведущая в сторону столицы, долгое время казалась пустынной. Лишь спустя почти два часа, прошедших с момента выхода из лагеря, со стороны Спарты показалось несколько повозок, запряженных быками.

— Леонид? — вдруг, словно очнувшись, переспросил Тарас, рассеянно вперив взгляд в приближавшиеся повозки. — Это не тот, который погиб у Фермопил, сражаясь с персами?

— Почему погиб? — даже остановился от неожиданности Механид. — Царь Леонид жив и чувствует себя прекрасно. Я видел его вместе с царицей Горго на прошлогоднем празднике в честь Артемиды. Уверен, мы скоро увидим его и на этом. Битву при Марафоне, которая была уже давно, афинцы выиграли без нас. С тех пор с персами войны нет, они зализывают раны. Ты что-то перепутал, Гисандр.

— Да, конечно, — кивнул Тарас, — конечно, перепутал. Это я от жары.

«Это что же получается, — вдруг всплыли из памяти ошарашенного Тараса кое-какие даты, — Леонид — единственный царь, которого я знаю из кино про триста спартанцев, жив-здоров? А я угодил в Спарту незадолго до фермопильского сражения, о котором здесь еще никто ни сном ни духом? В каком году оно там произошло, в четыреста девяностом. Нет, кажется, позже — в четыреста восьмидесятом до Рождества Христова по нашему стилю. А сейчас, значит, он еще не наступил. Во, блин, „повезло“».

Долгое время Тарас брел, ничего больше не спрашивая у своего попутчика. Дорога шла вдоль Эврота, изредка отклоняясь в глубь побережья на пару километров, но затем снова возвращаясь к нему. Блестящая на солнце лента реки часто пропадала за холмами, меж которых по обоим берегам тянулись распаханные поля, где росли какие-то малознакомые Тарасу злаки. На полях, под лучами палящего солнца, работали илоты в одних набедренных повязках. Часто попадались стада коз и овец.

Скоро молодые спартанцы поравнялись с повозками, которые были доверху нагружены огромными кувшинами, лежавшими на сене. Управляли небольшим караваном из пяти возов какие-то крестьяне, но ни Механид, ни тем более Тарас не стали их расспрашивать о том, куда и зачем они едут. «Был бы здесь Деметрий, — мысленно усмехнулся Тарас, прищурившись на солнце, быстро взбиравшееся на свободный от облаков небосклон, — обязательно докопался бы».