Империя страха

Такой взгляд мог быть только у начальника, довольного тем, что подчиненный вкалывает по полной программе. А упрек в этом – своего рода поощрение. Дескать, молодец, что можешь работать до упора. Впрочем, обижаться на Мухина бессмысленно. Леонид Сергеевич и сам дневал-ночевал на работе, так что претензий к нему никаких.

– Да нет, нормально все, – усаживаясь за приставной стол в начальственном кабинете, сказал Михаил.

– А чего такой грустный? Сегодня твой день, гору железа наковали. Вымогателей взяли, киллера…

– Вымогателей раскололи, а киллер не колется. Пилипчука на себя взял, Степанцева и Куркова – тоже, а Терехина не берет и от Вихрова открещивается.

– Может, не он это?

– А кто?

– Ну, не знаю…

– Я, конечно, не суеверный, но по этой части одно к одному сходится. Терехина и Куркова сегодня хоронили, и киллера сегодня же взяли. Случайное совпадение?

– Хочешь сказать, что тебя покойные бандиты на киллера навели?

– Да нет, я до такого еще не додумался. Да и знак судьбы для меня – не очень громкий звук. Но все-таки это знак.

– А может, все-таки душа Терехина шалит? – усмехнулся Мухин. – А что? Жену он свою любил, поэтому и направил тебя по ее следу, потому и взял ты вымогателей.

– Я понимаю, время уже позднее, сказки на ум напрашиваются…

– Ну вот, сам начал, а я виноват, – иронично хмыкнул Мухин.

– Я о душах ничего не говорил. Хотя да, на мистику меня потянуло.

– Кстати говоря, Пилипчука выстрелом в голову убили.

– Это потому, что киллер издалека стрелял и жертва боком к нему находилась.

– Издалека, с шестидесяти метров. Для «ТТ» приличное расстояние, тем более с глушителем, а он – точно в голову. Мастер.

– Терехина и Вихрова тоже из «ТТ» убили.

– Причем из одного и того же.

Что верно, то верно. Напрасно Михаил пытался найти брошенное оружие в ручье возле Дома спорта. Не стал киллер избавляться от него, с собой унес. И после того как Вихрова убил, тоже не стал избавляться от орудия преступления.

– А я о чем? Я Лагова с поличным взял, ствол у него под курткой был. И тогда он от оружия не избавлялся, и сейчас.

– Тогда надо ждать результата баллистической экспертизы. Если тот ствол, тогда и думать нечего.

– А если разные стволы? Тогда что, невиновен?

– Никто не говорит, что он невиновен.

– А размер ноги? Во всех трех случаях убийца оставил след от обуви. И везде сорок третий размер.

– Что ж, чем больше плюсов в копилке, тем лучше. Квартиру на Садовой обыскивают, может, там что-нибудь найдут.

В это время на столе у Мухина зазвонил телефон.

– Да… Ну, спасибо, товарищ полковник! Вот помогли так помогли!.. Ну, пусть у вас до утра побудет. Завтра заберем. Спасибо еще раз!

Мухин положил трубку и ликующе посмотрел на Потапова:

– Второго взяли. Станислав Григорьевич Кувшинский, шестьдесят шестого года рождения. Его в ИВС Первомайского района отправили, завтра к нам переправят. Сам за ним съездишь.

– Может, прямо сейчас? – задумался Михаил.

Никуда не хотелось ехать. Завалиться бы спать в своем кабинете, а там хоть трава не расти. Но железо нужно ковать, пока оно горячо.

– Домой поезжай, отдохни как следует, а завтра заберешь по пути в Первомайский. Хотя нет, без тебя с этим справятся. Давай завтра до обеда отдыхай. Дел, конечно, много, но аврала нет.

– Ну, домой так домой, – не стал возражать Михаил.

Он вышел к парковке перед зданием управления и направился к своей «девятке», которую пригнали опера, но наткнулся на «Мерседес», в котором сидела Мила. Девушка сиротливо дремала за рулем, ожидая его.

Михаил постучал в дверь, Мила открыла глаза, приветливо улыбаясь, опустила стекло.

– Я же сказал тебе, чтобы ты домой ехала.

– Я поехала, а потом вернулась. Не хочу домой. Дома страшно. Если только с тобой. Вдруг там кто-то сейчас есть?

– Все может быть.

Он инстинктивно коснулся рукой груди в том месте, где у него в кобуре находился пистолет.

– Я боюсь.

– Ну, поехали, если боишься.

Он мог бы предложить Миле переночевать у него дома, но квартира у него однокомнатная, и она может понять все превратно. В конце концов, она мужа сегодня похоронила, а он предлагает ей интимную обстановку. Да и квартира у него бедная, к тому же не убирался там давно.

Он махнул рукой на свою «девятку» и сел в «Мерседес».

– Могла бы позвонить, сказать, что ждешь. А если бы я на службе остался? У меня, кстати сказать, диван в кабинете.

– А ты куда собрался, домой? – тронув машину с места, спросила она.

Подвеска у «Мерседеса» мягкая, неровности на дороге почти не ощущались, и звукоизоляция такая, что можно было говорить шепотом.

– А куда еще?

– А кто там тебя ждет?

– Никто. Даже кошку завести не могу.

– Почему?

– А с голоду сдохнет. Почти неделю дома не был.

– А где ночевал?

– Говорю же, у меня диван в кабинете.

– Все время на диване?

– А что?

– Ну, может, женщина есть… Может, у женщины ночевал. Сегодня в кабинете, завтра у нее.

Мила говорила это с улыбкой женщины, которой все равно, где и с кем он проводит ночи. Но беспечность давалась ей нелегко. И выглядела неубедительно.

– Нет у меня женщины.

– Что, и никогда не было?