Империя страха

Он уже и не знал, что думать. Не похоже, что Архар играет, – страх у него в глазах, может, и не сильный, но вполне натуральный. Но само заявление о «Белой стреле» попахивает фарсом. Ну, ходили в свое время в преступной среде страшилки о таинственной организации, которая отстреливает лидеров криминального мира, но ведь все это слухи, опираться на них как минимум смешно. А как максимум подозрительно. Что это, как не попытка переложить свою вину на чужие плечи?

Действительно, Архар входил в число подозреваемых по делу об убийстве банкира, он действительно находился сейчас в оперативной разработке. Он понимает, что его обложили флажками, поэтому и пытается выкрутиться.

– Тогда кто?

– Не знаю, – пожал плечами Михаил. – Может, просто закончилось ваше время. Может, потому и отстреливают вас как бродячих собак.

– Наше время закончилось? – вскинулся Архар. – Наше время закончилось, а ваше начинается, да? Мухин охранный бизнес на себя примеряет, ты – Милу со всеми ее потрохами…

– Я тебе сейчас по морде дам, если не заткнешься, – невозмутимо произнес Михаил. – Как мужик мужику врежу… И не примеряю я на себя Милу. И не нужно мне от нее ничего. И не будет меня с ней, когда все уляжется.

– Что уляжется?! Когда меня «улягут»?! – чуть ли не истерически взвыл Архар.

– Да! – раздался вдруг пронзительный возглас Милы.

Она вошла в зал расшатанной походкой. Глаза у нее были неестественно расширены, щеки красные, в руке ополовиненная бутылка «Хеннесси». Михаил в недоумении раскрыл рот, глядя на нее. Когда же она успела так набраться?

– Всех уложили! И тебя уложат! – тыкая в Архара пальцем, заявила она. – Я не знаю, кто вас убивает, но я знаю, за что! Я не знаю, кого вы резали в лесу, но кто-то вам за это мстит! И отомстит! Вас всех убьют!

– Ты что несешь? – растерянно произнес Архар.

– Я правду говорю! За грехи надо платить!

Она снова приложилась к бутылке, но Михаил не позволил ей сделать и глотка. Одной рукой он обнял девушку, другой отобрал у нее коньяк.

– С ней все в порядке? – хриплым голосом спросил бандит.

– Похоже, не совсем.

– Нет, со мной все в порядке, – замотала головой Мила. – Вспомни девяносто третий год! Вспомни, как вы отрубали пальцы, руки!

– Кому мы отрубали пальцы? – побледнел Архар.

– Ты что, не понял? Перепел к ней пришел, потому и несет ахинею. – Михаил пристально посмотрел на бандита.

– Да нет, ничего. Не было ничего такого…

– А может, все-таки что-то было?

– Ничего. А если бы и было… Нет, это здесь ни при чем.

– Значит, что-то было?

– Да не знаю я, о чем речь, – еще больше занервничал Архар. – И вообще, мне уже пора!

Он поднялся из-за стола и, не прощаясь, вышел из дома. Михаил закрыл за ним ворота, двери и вернулся к Миле, которая сидела на диване, невидяще глядя куда-то в пустоту перед собой.

Михаила она, казалось, не увидела, а почувствовала – вздрогнула, виновато и вместе с тем вызывающе посмотрела на него.

– Почему ты ему сказал, что не собираешься со мной жить?

Ей приходилось делать над собой усилие, чтобы удерживать клонящуюся набок голову, а ему – напрягаться, чтобы разобрать слова, настолько сильно заплетался у нее язык.

– Ты нас подслушивала?

– Это мой дом, что хочу, то и делаю.

– Зря ты так считаешь. Не надо было ему говорить про лес.

– А я сказала. Я сказала Барабасу – он меня чуть не убил. И Архар может меня убить. Но не убьет. Потому что ты со мной. Я же слушала вас, я поняла, что Архар тебя боится. Очень боится. И пока ты со мной, мне ничего не будет. Я понимаю, поматросил и бросил, – чуть не плача, с горечью и упреком сказала она. – Но я не позволю себя бросить. Если ты мужчина, ты не уйдешь от меня. А если не мужчина… Если ты не мужчина, то пошло все к черту!

Сначала у Милы завалилась набок голова, а потом и она сама улеглась на диван. Подобрала под себя ноги, дернула одной, чтобы скинуть со ступни тапок, и затихла. Быстро ее развезло, и заснула она так же скоро. Михаилу оставалось только сожалеть о своих неосторожно сказанных словах.

Глава 8

1

Мухин взволнованно барабанил пальцами по столу.

– Приятная новость: Лагов сознался в убийстве Терехина и Вихрова.

– А верить ему можно? – без энтузиазма спросил Михаил.

– Тебе не все равно? Главное, признался.

– А следственный эксперимент?

– Зачем? Он же сознался под давлением фактов.

– Каких фактов?

– Почерк, следы обуви… В общем, признание запротоколировано, можно готовить дело в суд, но это уже не наша головная боль.

– А Кувшинский что говорит?

– Молчит, как столб на морозе. Но ему деваться некуда. Лагов дал показания, и теперь ему нужно выкручиваться, иначе он по этому делу как заказчик пойдет.

– Лагов еще когда признался, что Пилипчука убил… И что? Кувшинский до сих пор молчит, не говорит, кто заказчик.

– Ну почему молчит? – пожал плечами Мухин. – Говорит, что позвонили ему, сказали Пилипчука убрать.

– Ага, денег пообещали…