Империя. Терра Единства (СИ)

«Стоит ли удивляться, что страна моей матери, Шотландия, призвала русскую королеву, а в стране моего отца — Ирландии наши парни, постреливая иногда в немцев, уносят ноги от русских?», — подумал Рон.

— Вот и табачок у меня ромейский, если реклама не врет, то его курит сам Пантократор Михаил, — с улыбкой пуская кольцо дыма благодушно заключил хозяин особняка, — Всё вокруг если поскрести — русское или ромейское, даже если написано что «made in Texas» или даже «Iowa».

За русскими будущее. Вот потому он, Рональд Уилсон Рейган, и ловил каждую новость, каждое поветрие из Константинополя. Сегодня он снова ездил через кинотеатр «Форт-Росс» и смотрел русское кино. Снова батальное, как недавние «Адмирал Сенявин» и «Оборона Севастополя», но не совсем русское.

«Эх, наши так снимать не умеют! Даже в „Унесенных ветром“, сцены сражений русские ставили! Хоть по их фамилиям и не поймешь в титрах», — с легкой завистью подумал Рон.

В отличии от Голливуда в Новом Илионе снимали многие иностранные режиссеры и даже студии. И сегодня он смотрел премьеру индусскую практически болливудскую по составу актеров и режиссуре картину «Рани из Джханси». Очередное эпическое полотно, но уже о героине Индийского восстания прошлого века — великой княгине, по индийский махарани, Лакшми Бай.

«Любят русские снимать про героических женщин! Из-за того уже и в Штата прохода от этих баб нет! Всё требуют, а получая требуют ещё!» — продолжал распаляться Рейган, — «Неграм бы лучше эти права дали, в них ума побольше будет, да крови ирландской. Вот выпустили они на наш экран эту „Рани“. Нет, Мехтаб, сама дочь князя-наваба, сыграла индийскую воительницу хорошо. Но от этого наши повзрослевшие пацанки-флиперши только воодушевятся. Но у нас то ладно! Мужья этих считанных дурочек побьют или откупятся. Всего две копии фильма на все САСШ. А в Индии говорят триста копий разом запустили. И они что после этого умиротворения ждут? Кхых», — закашлялся от внезапного озарения Рональд, вдохнув от неожиданности табачный дым слишком глубоко.

Жадно глотнув из стоявшей на столике содовой, Рейган прокашлялся, и несколько раз глубоко вздохнул.