Империя террора

– Я понимала, что ничего не могу требовать. Он не обязан на мне жениться. Ведь все знали, что я не девственница, что у меня есть внебрачный ребенок. Я только пыталась доказать ему, что я лучше его жены или любой другой женщины, которую он может встретить. Хасан обещал, что он тоже совершит теракт и последует за мной в рай. И в будущей жизни мы будем вместе – теперь уже навсегда.

В напарники ей подобрали юношу из семьи аль-Масри, одной из самых заметных на Западном берегу реки Иордан. Зафри аль-Масри был мэром города Наблуса в начале восьмидесятых. В феврале 1986 года его убили прямо на улице – «за сотрудничество с врагом». Он был сторонником нормальных отношений с Израилем, считая, что это позволит улучшить экономическое положение населения города.

Один из его юных родственников Изз ад-Дин аль-Масри был от греха подальше отправлен изучать английский язык в Детройт, где существует самая большая арабская община в Соединенных Штатах. Но его родители промахнулись. В Детройте он сдружился с палестинцем, который познакомил его с материалами Хамас. В Палестину юноша вернулся радикалом, сторонником джихада.

За две недели до того, как Изз ад-Дин Масри был утвержден на роль шахида, он прошел курс подготовки подрывника на тайной базе террористов в секторе Газе. Его учили, как вести себя в толпе, чтобы не выделяться, умению не привлекать к себе внимание службы безопасности и главное – не забыть привести взрывное устройство в действие. Проверяли стойкость его нервной системы, способность сохранять хладнокровие. Он должен был доказать, что даже в критически опасной ситуации не выдаст своего волнения, что его лицо не изменит своего выражения. Он не знал, где ему предстоит взорвать себя.

– Все делается для того, чтобы шахид не передумал, – откровенно рассказывал один из руководителей Хамас Абд-аль Азиз Рантиси. – А то он может заранее прийти посмотреть на тот объект, который он должен уничтожить. Он представит себе, как это будет выглядеть после взрыва. Вдруг это так на него подействует, что он откажется от своей миссии?

Ему заранее написали текст последнего обращения, которое он произнес перед видеокамерой. Вечером, накануне теракта, он принял ванну, сбрил бороду, чтобы выглядеть по-европейски. Голову он не стал брить, а предложил для маскировки перекрасить его в блондина.

Девушка должна была его сопровождать, чтобы они выглядели как влюбленная парочка. Ее потом спрашивали:

– Он понимал, что идет на смерть, что он сейчас погибнет?

– Он совершенно не собирался умирать, – удивилась она вопросу. – Он был уверен, что прямиком направится в рай.

Он надел джинсы и майку, нацепил солнечные очки, взял гитару. Они вдвоем зашли в очень популярную пиццерию, которую посещает почти исключительно молодежь. Она проводила его и вышла из пиццерии за две минуты до теракта… Жертв был много. Погибли пятнадцать человек, из них семеро – дети, сто тридцать были ранены.

По дороге она позвонила своему любимому Хасану по мобильному телефону и сообщила об успехе. Они радостно посмеялись. Он поздравил ее, сказал, что ждет. Но когда она приехала на конспиративную квартиру, Хасан уже ушел. Она никогда больше его не видела.

Среди жертв взрыва в пиццерии был мужчина, которого врачи так и не смогли вывести из комы. Когда-то он сказал жене, что в подобной ситуации хотел бы пожертвовать все свои органы медицине. Она исполнила его волю. Ночью ей позвонили из больницы:

– Первым в нашем списке на пересадку значится палестинец. Как вы отнесетесь к тому, что ему будут пересажены органы вашего мужа?

Она ответила, что нисколько не возражает. Она даже приехала в больницу взглянуть на этого человека – после того, как операция прошла успешно. Вдова убитого террористами израильтянина обняла жену палестинца, чья жизнь была спасена. Они обе плакали.

Если палестинская женщина не желает выходить замуж, ее считают смутьянкой, которую надо призвать к порядку. Если свободомыслящая, самостоятельная женщина встречается с мужчиной и заводит ребенка, это воспринимается семьей как позор. Если незамужняя девушка беременеет, есть три выхода: или она немедленно выходит замуж за отца будущего ребенка, или отец прячет ее дома, или мужчины ее убивают.

Когда палестинская женщина видит, что она не властна над собственной жизнью, она впадает в депрессию. Самоубийство – это долгий процесс, это следствие длинной цепочки неудач и разочарований. Если женщина живет в атмосфере запретов и наказаний, если ей отказывают в праве на равенство, если уважение она может обрести, только став шахидкой, что же удивляться, если она делает такой выбор? Женщины взрывают себя, чтобы доказать свою самостоятельность и самоценность.

Фатима эль-Сайд ударила ножом двух израильских солдат. Ее схватили. В тюрьме она объяснила:

– Я боролась против врагов. Но еще я хотела доказать семье, что я так же хороша, как и мои братья, которым разрешили учиться в университете. А мне не разрешили.

Но равенства нет ни в чем. Семьи, где мужчины стали смертниками, получают в месяц четыреста долларов. Семьям смертниц полагается только половина.