Империя террора

Группа мужчин, только что закончивших завтракать, рассаживалась по машинам. Среди них был Анвар аль-Aвлаки, исламский проповедник, гражданин Соединенных Штатов и самый популярный в мире певец священной войны, джихада, на английском языке. Он и был целью масштабной операции американских спецслужб.

Беспилотником управляет автопилот, но взлетом и посадкой руководит оператор. Высота полета восемь километров, продолжительность полета – 24 часа. Беспилотниками управляют с другого конца земли – с базы военно-воздушных сил США неподалеку от Лас-Вегаса. Аналитики часами изучают мир глазами видеокамер самолетов-беспилотников. С высоты в три с лишним километра можно разглядеть номерные знаки автомобиля.

1,2 секунды – вот сколько времени занимает прохождение сигнала с базы ВВС под Лас-Вегасом до компьютерного мозга беспилотника в чужом небе. Самолет вооружен двумя типами ракет, одна – с головкой теплонаведения, другая предназначена для поражения цели внутри дома – с меньшим количеством взрывчатки, чтобы в городских условиях свести к минимуму число случайных жертв.

Два разведывательных беспилотника подсветили грузовики лазерными лучами, а ударный – прицелился. Операторы, которые руководили его полетом за тысячи миль от места действия, отдали приказ о пуске ракеты. Впервые после Гражданской войны правительство США сознательно уничтожило американского гражданина без положенного по конституции судебного разбирательства.

За Анваром аль-Авлаки охотились больше десяти лет. Он впервые попал в поле зрения Федерального бюро расследований в 1999 году из-за связей с исламскими радикалами. После терактов в сентябре 2001 года он покинул США, заявив, что страна, где он родился, находится в состоянии войны с исламом. С тех пор его страстные призывы к джихаду – на английском языке – обнаруживались в компьютерах молодых боевиков в Англии, Канаде и Соединенных Штатах.

В ноябре 2009 года майор американской армии Нидаль Малик Хасан открыл огонь по боевым товарищам в Техасе и застрелил тринадцать человек. Выяснилось, что майор переписывался с Анваром. Анвар написал в своем блоге: «Нидаль Хасан – герой. Он человек совести и не смог жить с грузом этого невыносимого противоречия – быть мусульманином и при этом служить в армии, которая сражается против его собственного народа».

Буквально на следующий день 23-летний нигериец Умар Фарук абд-аль Муталлаб пытался взорвать самолет в небе над Детройтом, но у него ничего не получилось. Агентам ФБР неудачливый самоубийца рассказал, как ездил к Анвару. Тот благословил его и помог подготовить прощальное видео. Стало ясно, что Анвар – не просто проповедник террора, а практикующий вербовщик.

В мае 2011 года, через несколько дней после того, как в Пакистане ликвидировали Осаму бен Ладена, машину Анвара аль-Авлаки обстреляли беспилотники, но он успел выскочить и спрятался в какой-то дыре. Один из экспертов ЦРУ, фаталист, заметил: никто не умрет раньше, чем пробьет его смертный час.

Но и из могилы Анвар аль-Авлаки нанес свой последний удар. Это его идеями вдохновлялись братья Тамерлан и Джохар Царнаевы, устроившие громкий теракт в Бостоне.

Террористы предпочитают пластиковую взрывчатку. Она мягкая, как пластилин, ей можно придать любую форму. Взрывчатку помещают в обрезки водопроводных труб, которые вшивают в специальный пояс – под одежду. Главный поражающий фактор самодельной бомбы – заложенные в нее гвозди, винты, стальные шарики. При взрыве они разлетаются с огромной скоростью, словно во все стороны стреляет пулемет…

Тамерлан Царнаев не собирался стать камикадзе, но свои бомбы он готовил по той же методе: начинял скороварки гвоздями и шариками от подшипников.

Из Пакистана в Западную Европу и Северную Америку потянулись проповедники – вербовать бойцов джихада. Террористы ценят мусульман, родившихся на Западе, особенно белых европейцев и американцев, принявших ислам. У обладателей европейских или американских паспортов нет проблем при пересечении границ. Они свободно говорят по-английски. Сбривают бороды, которые воины джихада считают символом исламской чести, и носят западную одежду. Если посещают мечеть, то стараются не привлекать к себе внимания.

Иммигрантам, особенно мусульманам, нелегко приспособиться к жизни на Западе. Но они, как правило, ценят возможность жить по-человечески, потому что помнят, от чего бежали. А вот их дети другой жизни не знают. Они получают высшее образование, внешне вполне интегрированы в западное общество. Почему же они внезапно проникаются радикальными идеями, бросают семьи, работу и готовы участвовать в войне против неверных? Что же с ними происходит?

Они живут на Западе, но не считают себя частью этого общества. Внутренне ощущают себя не такими, как все. Исходят из того, что ни при каких обстоятельствах им не добиться того, чего они хотят, стать теми, кем мечтают быть. И путь к успеху для них закрыт. Как правило, это ощущение второсортности, которое их так мучает, носит характер воображаемый.