Империя террора

«Главной причиной этого краха, – рассказала Мадлен Олбрайт, – было нежелание палестинцев делать даже относительно небольшие уступки, которые от них требовались. Они и гроша не хотели отдать взамен полноценной монеты. Арафат опасался, что, если он скажет «да», его убьют. Ему не хотелось повторить судьбу Анвара Садата. По-человечески я не могу винить Арафата. Но если бы Арафат поступил иначе, Палестина сегодня была бы членом Организации Объединенных Наций, а ее столица располагалась бы в Восточном Иерусалиме».

Арафат решил, что если ему уже уступили так много, значит, можно получить больше. Надо только поднажать на Барака и Клинтона. Вместо того, чтобы продолжать переговоры, Арафат сорвал их и лишил палестинцев возможности провозгласить свое государство. Если бы палестинские евреи проявили такое упрямство и максимализм в 1948 году, когда решалась их судьба, Израиль бы никогда не появился…

Что же случилось с Арафатом? Когда он подписывал соглашения с Израилем, казалось, что глава ООП искренне исходил из того, что только таким путем можно создать палестинское государство. Почему же через несколько лет он отказался от переговоров и сотрудничества с Израилем?

Арафат обнаружил, что в процессе переговоров не только израильтянам придется идти навстречу палестинцам, но и ему предстоит сделать серьезные уступки Израилю. Арафат пришел к выводу, что взбудораженная палестинская улица не простит ему уступок. Он обнаружил, что его популярность растет, когда он ведет войну против Израиля, и падает, когда он договаривается с израильтянами.

После провала переговоров палестинские боевые организации устроили на территории Израиля кровопролитную войну с использованием нового оружия – террористов-самоубийц.

У Арафата был свой расчет. В ответ на каждый теракт Израиль наносит удар, который приводит к жертвам среди палестинцев. Это вызывает негодование мирового сообщества, которое требует от Израиля прекратить применение силы и договориться, наконец, с палестинцами.

Но эта маленькая война с ограниченными целями приобрела совершенно иной характер. В войну вовлеклось все палестинское население, которое, как выяснилось, так и не смирилось с самим фактом существования еврейского государства. В палестинцах скопился такой запас ненависти, что заводить речь о мирных переговорах уже кажется нелепым.

Ситуация внутри Израиля изменилась. Израильтяне решили, что бывший генерал Эхуд Барак слишком мягок и уступчив. 6 февраля 2001 года премьер-министром был избран Ариэль Шарон, который всю жизнь отвечал на удар ударом. Во время переговоров, устроенных американцами, он избегал общения с Арафатом.

«Стол был сервирован фарфором из Белого дома, – вспоминала Мадлен Олбрайт, – нам подавали рыбу и цыплят, приготовленных президентскими поварами, а затем традиционные для обедов в Белом доме мятные конфетки в золотой фольге.

Шарон не пришел на совещание. Когда мы ему позвонили, он ответил, что ему нужно принять душ. Через несколько часов Арафат заметил: «Шарон, похоже, утонул в душе…»

Шарон говорил, что Арафат нарушил все соглашения, которые когда-либо подписывал. «Это шайка разбойников», – повтрял Шарон. Я ответила: «Палестинцы – ваши соседи. Если вы думаете, что палестинцы – это всегда бандиты, то надежды нет: они и будут действовать, как бандиты».

– Я прожил рядом с арабами всю свою жизнь, – ответил ей Ариэль Шарон, – и у меня с нет с ними проблем. У меня проблемы с их лидерами или, по крайней мере, с некоторыми из них, которых я считаю убийцами. Иметь с ними дело – ошибка.

Раз все попытки договориться бесполезны, решил премьер-министр Ариэль Шарон, значит, израильтянам нужно устраивать свою жизнь самим. Шарон принял два решения: во-первых, уничтожать тех, кто организует террор, во-вторых, построить защитную стену и отгородиться от палестинских арабов. И Шарон вывел войска из сектора Газа, оставив его палестинцам.

Шарон сказал соратникам по партии:

– Мы не любим это слово, но это оккупация. Держать три с половиной миллиона палестинцев под оккупацией плохо как для нас, так и для них. Это не может продолжаться вечно.

Для палестинцев, которые живут в лагерях беженцев, Арафат остался героем. Он не пошел на главный компромисс – не отказался от права всех палестинцев на возвращение в Палестину. На Западном берегу и в секторе Газа с ним расстались без слез.

Предполагалось, что, если Арафат получит власть, деньги, территорию, то он начнет заниматься созданием государства и мирным строительством. Автономия получила от Соединенных Штатов и Европейского союза миллиарды долларов и евро.

Арафат раздавал их по своим запискам, остальное прятал на личных счетах. Он не доверял компьютерам. По старинке все записывал в блокноте.

Он сам вел подчеркнуто скромный образ жизни, но все вокруг него богатели. Они имели доступ к фондам ООП, казне администрации автономии или получали выгодные подряды. Таким образом Арафат покупал лояльность своих помощников. Однажды выдав шестьдесят тысяч долларов одному из своих людей, объяснил помощнику:

– А как еще я могу держать его за горло?