Империя. Тихоокеанская война

На поезд я Машу не пустил. Тем более с Наследником Престола. Мало ли что. Для них была заявлена отдельная программа мероприятий на этом берегу Босфора. Я же, под музыку, восторженные крики и вспышки, поднялся в вагон и приветствовал толпу. Вагон был самый обычный, бронированный, из Императорского поезда, борта его пули не брали, стекла были укреплены пакетом из нескольких слоёв обычного и закалённого стекла. Понятно, что создать бронеустойчивое стекло нам пока не удалось, но и то, что нам удалось получить почти гарантировано держало осколки снарядов противоминных пушек и револьверные пули.

Ну, почти гарантировано гарантировало. В любом случае, вагон тронулся с места и медленно двинулся вперёд.

Конечно, прежде чем пустить по новой дороге Высочайшую Особу, мост и само полотно проверялись раз сто, были сделаны все необходимые операции по обеспечению безопасности, конструкция, опоры и пролёты между ними были тщательно проверены на предмет всякого рода мин и неожиданностей, сама акватория вокруг строжайшим образом охранялась и судоходство через Босфор на время церемонии было остановлено. Да, и, в целом, этот мост будут охранять все время так, как, пожалуй, не охраняют меня. Разве что, как охраняют Машу и Наследника.

Да, Мост открывал нам дорогу в будущее. И это без преувеличений для прессы. Британцы с французами что-то такое подозревали, когда всячески мешали нам завладеть Проливами. Десятки лет мешали. Если не сотни. Что и неудивительно, ведь Мост Единства резко увеличивал наши возможности и влияние на том же Ближнем Востоке. И в Африке. И в Афганистане.

Линия, которая соединяла (и уже функционировала) Город с Россией и Европой, теперь включалась в сквозную Южную Трансазиатскую магистраль, соединяя Константинополь с Азией через Новый Илион, Порт-Михаил, Смирну, Анталью и до Александретты. Одна ветвь оттуда планировалась на Кувейт, вторая на Афганистан до Ормары (соединяясь там с магистралью Ормара-Ташкент), третья же шла на Суэц, через Иерусалим и Хайфу, где должна была соединиться с Африканской Трансконтинентальной магистралью, образуя новую Межконтинентальную Магистраль. Проекты были грандиозными, от африканского я отказался наотрез, равно как и отказался участвовать в строительстве Суэцкого моста (своих забот хватает), зато и про Суэцкий мост, и про Африканскую магистраль шли очень серьезные переговоры между Британией, Германией и США, с участием Франции, в качестве миноритарного участника.

Мягко говоря, я был уверен, что масса всех этих проектов останется либо на бумаге газетных заголовков, либо в меморандумах о намерениях, либо утонут в дрязгах, технических сложностях и отсутствии финансирования, но сама затея (особенно с Африкой) мне нравилась. Транспортные коридоры, альтернативные океану, — это всегда хорошо. Особенно в случае Глобальной войны. Что-то да построят к тому времени. Как говорится, Суэц не сразу строился. А пока будем стричь купоны с Моста Единства. Мы и его с трудом-то достроили, сорвав все сроки. Не умеем пока. Все-таки Императорский мост через Волгу в Самаре, это вам не какой-нибудь паршивый Босфор! Благо, германцы вовремя подставили плечо и оказали нам содействие в достройке.

Что ж, проект во всех смыслах сверхдоходный, тем более что желающих вложиться в какую-нибудь версию магистрали Берлин-Багдад или Рим-Иерусалим-Хайфа у нас было хоть отбавляй.

С огромной высоты судоходного моста открывалась отличная и необычная панорама и в солнечных лучах воды Пролива заиграли новыми красками. В голубом небе проплывал очередной рейсовый дирижабль в сторону Нового Илиона. Ни облачка. Лепота!

Утро было великолепным. Вдруг потеплело, исчезли облака, засияло солнце. Настоящее Рождество в Константинополе! Мы с Машей и Наследником с утра уже побывали на церковной праздничной службе, прогулялись с Большим Императорским Выходом, открыли Мост, я вот ещё и на поезде проехался…

Мой адъютант генерал Качалов привлек моё внимание, тихо проговорив:

— Государь! Срочное донесение от адмирала Канина!

Вот. Началось, как говорится, в колхозе утро…

Быстро просматриваю текст депеши. Хм… Не сказать, что слишком неожиданно, но…

— К месту прибытия на ту сторону Пролива мою машину. Кортеж должен быть готов выехать обратно через одну минуту.

Ещё через десяток минут мы уже проехали Мост Единства и кортеж подъехал к месту, где Маша выполняла важные государственные функции, короче говоря, как я это пахабно-простецки называл, «торговала лицом». Я это тоже делал не реже её, поэтому она привыкла к моим глупым колкостям и подначкам, а потому не обижалась.

Но в этот раз я, улыбаясь, был куда как серьезен.

— Солнце, сворачиваем лавочку. У тебя там по программе встреча с сотнями детей во дворце, вот и лучше тебе проследовать туда. От греха подальше. На улице может быть всё, что хочешь.

Маша обворожительно улыбнулась на публику и спросила, едва разжимая губы:

— Что случилось?