Империя. Тихоокеанская война

Обмен шифрограммами со Ставкой в Чите и с Морским штабом во Владивостоке особой ясности не добавил. Два торговых каравана, прикрываемые британскими силами сопровождения, формировались в Гонконге и Дарвине. И флаги на них ожидались британские. Во всяком случае, не было никаких признаков подвижек по Большой Сделке. Наши источники в Лондоне также хранили молчание.

Ситуация становилась всё более неопределённой. Пока вообще не было видно даже каких-то предварительных движений в части подготовки договоров и прочих документов, ведь процесс передачи боевого корабля от одной страны другой – это вам не просто флаги поменять. Да и с торговыми судами всё не так просто – реестры всякие, Ллойд и всё прочее. Это не пять минут переговоров, подписи и пробки из бутылок с шампанским в потолок.

Пока же наши «глаза» и «уши» не видели и не слышали ни в высоких кабинетах, ни в портовых кабаках ничего похожего на какое-то движение. А кабаки, как бы это ни показалось многим странным, всегда верный индикатор, часто куда более осведомлённый, чем надутые олухи в Адмиралтействе. Это как простой пехотинец, который в окопе, ещё до всякого оглашения официального приказа, всегда знает, что утром начнется наступление.

Или война.

ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ. МАРИАНСКИЕ ОСТРОВА. ВОЕННО-МОРСКАЯ БАЗА «САЙПАН». 13 ноября 1921 года

Адмирал Кодзо Сато следил с мостика за ходом выхода его 2-й специальной эскадры из бухты Сайпана. Сегодня был наконец получен так долго ожидаемый приказ – выдвинуться в Малаккский пролив на соединение с британским конвоем и обеспечить британским военным кораблям силовую поддержку в случае возникновения на пути препятствий в виде русских или любых других враждебных морских сил.

Сато прекрасно себе отдавал отчет в том, что при встрече с серьезной эскадрой русских даже объединенным силам Японии и Британии в их случае будет крайне непросто, если не безнадёжно. Его 2-я специальная эскадра состояла в основном из эсминцев и вспомогательных крейсеров, имея в наличии всего два настоящих крейсера, а его флагманский линейный крейсер «Кирисима» был отнюдь не всемогущ, хотя, разумеется, мог отогнать от конвоя всякую снующую мелочь, вроде новоявленных каперов. Да, были еще и британцы, и, собственно, приказ другого толкования и не допускал, и состоял из двух ключевых пунктов в порядке важности. Первое – любой ценой втянуть Великобританию в войну на стороне Японской империи. Второе – по возможности обеспечить проводку конвоя в один из портов Метрополии под разгрузку.

ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА

Написано 14 ноября 1921 года

ЧЕТЫРЕ ГОДА СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ МИРОВОЙ РЕВОЛЮЦИИ

ДОКЛАД НА III КОНГРЕССЕ КОМИНТЕРНА 13 НОЯБРЯ

Из содоклада товарища Владимиро Элиас Ленино д’Ульяни и д’Эрбанвилля

(Появление товарища Ульяни встречается бурными, долго не прекращающимися аплодисментами и овациями всего зала. Все встают и поют «Интернационал».)

– Товарищи! Я числюсь в списке ораторов содокладчиком с товарищем Ларго Кабальеро. Он прекрасно в международном плане раскрыл этот вопрос. (Аплодисменты.) Тема «Четыре года социалистической революции и перспективы мировой революции» слишком обширна и велика, чтобы ее вообще мог исчерпать один оратор в одной речи. По решению Президиума мне доверено говорить об успехах нашей революции в Мексике. Поэтому я беру себе только небольшую часть этой темы, именно – вопрос о «новой экономической политике». Я умышленно беру только эту малую часть, чтобы ознакомить вас с этим важнейшим теперь вопросом, важнейшим, по крайней мере, для меня, ибо я над ним сейчас работаю. Потому я буду сегодня касаться международных вопросов только в той степени, в которой они связаны с нашей социалистической республикой. А связаны они неразрывно! И я не смогу не дать пусть лишь введение к важнейшим вопросам. Моя тема будет весьма ограниченной.

Итак, я буду говорить о том, как мы начали новую экономическую политику и каких результатов мы достигли с помощью этой политики. Если я ограничусь этим вопросом, то, может быть, мне удастся сделать общий обзор и дать общее представление о данном вопросе.

Великая Мексиканская революция, как и Великая Французская, длилась почти десять лет. К семнадцатому году она переросла из буржуазной в буржуазно-демократическую. Многие устаревшие патриархальные порядки были решительно отброшены. Но местная буржуазия достигла всех своих целей и готовила «термидор». Местные либералы и демократы не хотели, чтобы народ пожал плоды своей победы, чтобы революция переросла в народную, социалистическую. (Гул в зале.)