На смену гневным крикам на берег пришла радость и воодушевление. Жители и солдаты острова с восторгом смотрели на героизм своих соотечественников. И в этой нервной кутерьме никто, включая солдат, так и не обратил внимание на то, что с берега по вражеской подлодке так и не выстрелило ни одно орудие.
Охрана шахтоуправления не успела оказать какого-либо организованного сопротивления, а вот при подходе к складу добытых материалов возникли первые сложности, поскольку местные охранники решительно забаррикадировались изнутри и открыли огонь из своих «Арисак» по непрошеным гостям.
Штабс-капитан Дуров быстро предпочёл оставить между собой и биссектрисой огня угол кирпичного здания. Ситуация скверная, но, по большому счету, не считая того, что они шумно обнаружили себя, не настолько критичная и была предусмотрена планом операции. Стоит ли удивляться, что цель их операции охраняют лучше, чем бумажные халабуды в деревне, которые, по какой-то непонятной причине, сами японцы считают домами.
Но времени терять было нельзя. Сейчас подойдут смежники.
От угла до позиции засевших на складе было метров пятьдесят, так что гранатами их не закидать, а место открытое. По уму строили. Но и они по уму составляли план операции.
– Шмель! Сделай!
– Сделаем в лучшем виде, товарищ штабс-капитан…
Урядник Шмелёв уверенно и по-хозяйски сноровисто отщелкнул от корпуса прицельную планку. Рядом с ним капрал Борискин проделал ту же операцию.
– На счет три. Три!
Шмелёв резво высунулся из-за угла и, не обращая внимания на пару просвистевших над головой пуль, присел на одно колено, положив трубу на плечо, прицелился и выстрелил. Пороховая граната вылетела из гранатомёта и устремилась в сторону засевших. Едва урядник отвалился вправо, как его место занял Борискин и через полторы секунды выстрелил в том же направлении.
Из-за угла дважды рвануло.
Дуров высунул из-за угла объектив перископа и подождал, пока рассеется пыль. Краем глаза он видел, как Шмелёв и Борискин подготовились к новому залпу. Да, там, на позициях охраны, кто-то шевелился, ошалело крутя головой. Вон, вторая голова с руками, трущими глаза. А вот и смельчак с карабином, готовится устроить позицию получше.
– Вот, что, братец, пройдитесь-ка по ним ещё по одному разику. Глупо будет нарваться на дурную пулю…
Стрельба и взрывы наверху, в стороне шахтоуправления встревожили многих, и они закрутили головами. Но основная масса собравшихся продолжали с восторгом смотреть на разыгрывающееся веселое представление о том, как сейчас будут повержены русские варвары.
Не повезло. А как красиво было задумано! Но увы.
Увы.
Я стоял у камина, глядя в бушующее пламя. Дрова, которые поначалу не сразу принялись, теперь давали такой жар, что даже приходилось опасаться, не много ли было брошено в чёрный зев щедрой рукой.
Ночь на улице. Холодная константинопольская ночь. Было сыро и ветрено, так что камин был совершенно уместен, но я разжигал его все последние дни. Не хватало мне чего-то, наверное. А может, еще не отошёл от стылой осени Ставки в Чите.
Да, там уже утро. Снег лежит, как сообщают. И температурка бодрящая. Всего-то минус двадцать. По Цельсию. Что ж, если дела как-то не определятся, скоро мне доведётся пробежаться по читинскому снежку. Люблю, знаете ли, пробежки по утрам. По морозцу.
Бодрит!
Что тут скажешь о делах наших скорбных? Где-то либо нас обыграли, либо мы прошлёпали, либо что-то произошло иное, о чём мы пока не знаем. Или догадываемся.
Например, нелогичные движения японо-австралийского флота возьмём. Они могли произойти по причине внезапно образовавшегося появления на севере Японских островов четырёх пусть и довольно устаревших, но зубастых линкоров в составе новообразованной 3-й Тихоокеанской эскадры. Да и массированный русский десант на Хоккайдо вряд ли добавил спокойствия в штабах японских армии и флота. И всё бы ничего, в принципе, да и флот Метрополии располагал довольно приличным набором кораблей, но наше решительное превосходство в воздухе в том районе, делало морское сражение на широтах севернее Токио весьма рискованным для японцев. Могло и прилететь. Буквально.
А истекшие месяцы войны показали, что авиация в Стране восходящего солнца, с военно-стратегической точки зрения, ещё долго будет находиться в зачаточном состоянии. Ничего ведь вдруг не бывает, ниоткуда не возникает, и никакие поставки самолётов контрабандными прорывами караванов тут им не помогут.