Империя тишины

– Вас же трое! – рассмеялся я в ответ. – Во имя Земли, это означает, что вы должны действовать как одна команда!

Я развернулся и дал им время окружить меня в свете зажегшихся ламп. Небо над нами потемнело и нахмурилось, две луны, словно пара глаз разного цвета, наполовину скрылись за тучами.

– Вас всегда будет больше, чем гладиаторов. И это единственное ваше преимущество!

– А еще наш непобедимый боец, – разрезал темноту, словно плетью, голос Паллино. – Остынь, Адр!

Бывший легионер уставился на меня единственным темным глазом, ветер взъерошил его седые волосы. Он помог девушке встать.

– Вы трое отправляйтесь мыться. У вас еще есть время до первой схватки. Мы все вам растолкуем, перед тем как дело дойдет до рубки.

Он посмотрел им вслед, а я заметил, как Элара и Сиран приотстали и спрятались в тени колонн, окружавших тренировочную площадку, словно актеры за кулисами в ожидании выхода на сцену.

Когда все разошлись, Паллино повернулся ко мне:

– Что за ядерный ад с тобой творится, парень?

Я на мгновение онемел, пальцы, сжимавшие рукоять меча, ослабли.

– Дьявол тебя подери, ты не должен был выбивать из них дурь. Твоя задача – обучить их!

Я думал, что он ударит меня. Даже хотел, чтобы он попытался.

– Они долго не продержатся в схватке, – сказал я наконец, насколько мог взвешенно и спокойно.

– Мне припомнился один рыжеволосый парень, о котором Гхен говорил то же самое.

Эти слова остановили меня. Я окинул взглядом почти пустой двор, затем посмотрел на свои руки. Они загрубели за годы, прошедшие с тех пор, как я покинул Делос, налились силой. Они теперь напоминали руки Криспина. Я проглотил комок, дожидаясь, когда ярость утихнет и даст мне возможность рассуждать спокойно.

– Только не надо со мной о Хлысте, – прорычал я, защищая свою уязвленную гордость, и засунул тренировочный меч в ножны на поясе.

Пока я говорил, две женщины подошли ближе, и Элара, выгнув брови, спросила:

– Голубки поссорились?

Я свирепо посмотрел на нее, но ничего не ответил.

– Последние дни парень ходит мрачнее тучи. Можно было и догадаться, что это все из-за тебя.

Сиран промолчала, но мне совсем не понравилось, как она ухмыляется.

– И что я, по-твоему, сделал? – Я вздернул подбородок в неосознанном вызывающем жесте. – Это у него какие-то проблемы.

– А тебя всего трясет от ярости, – сказала Элара, похлопывая Паллино по плечу. – Для меня это как признание вины.

Я поднял палец и открыл рот, чтобы ответить, но слова не пришли. Рот я закрыл, а палец так и застыл в воздухе, словно испорченный метроном.

– Это он вас надоумил?

Паллино скрестил руки на груди:

– Что значит «надоумил»?

– Ну, вот это… – Как бы правильно им сказать? – Это!

Я обвел их рукой и снял с головы шлем. Волосы разметались по лбу. Что-то необычное было в их глазах. Жалость? Недоверие? Нет.

– Мы пошли посмотреть, какой корабль можно купить. В ремонтные мастерские в Низинах.

Паллино выдохнул через нос, с откровенной издевкой.

– Зачем вам корабль? – вскинула голову Сиран.

– Адр и его симпатичный приятель собрались свалить с планеты, как только закончится их контракт, – вставила Элара, отбросив короткую прядь волос с широкого лица.

– Почему вы ничего не сказали? – обиделась бывшая преступница.

Я растерянно заморгал. Вообще-то, я не хотел говорить о корабле Сиран, а также Гхену и другим мирмидонцам из заключенных, потому что их все равно никто не отпустит. У них не было выбора, и освободиться они могли только по графскому указу о помиловании.

– Я… – Переводя взгляд с одного лица на другое, я пытался расшифровать то нервное напряжение, которое угадывалось в каждом из них, наконец вздохнул и сказал: – Прости, я не хотел, чтобы ты почувствовала себя брошенной.

– Значит, ты меня бросаешь? – криво усмехнулась она, и я понял, что разговор вышел из-под моего контроля. И что она не выглядит сильно расстроенной. По крайней мере, хоть такое облегчение.

Внезапно заинтересовавшись носками своих стертых сапог, я принялся их разглядывать с сосредоточенностью, достойной Тора Гибсона.

– Извини. Мы с Хлыстом… Мы держали это в тайне. Не хотели, чтобы в это дело кто-то вмешивался.

– Насколько я понимаю, единственный, кому вы не хотели ничего говорить, это Гхен. А он все равно не смог бы улететь, так же как и я.

На этот раз Сиран улыбнулась искренне и открыто, и в тусклом свете ламп ее разрезанная ноздря была почти не заметна.

Я признал ее правоту со всей оставшейся во мне благодарностью.

– За каким дьяволом вы пошли смотреть корабли? – вмешался Паллино. – Я ведь вам сказал, что у вас не хватит денег, и ничего с этим не поделаешь.

– Нет, ты сказал, что мы вернемся к этому разговору, когда закончится год.

Старый мирмидонец выругался и посмотрел на Элару и Сиран так, будто не верил, что мог такое выдать.

– Два раза по двадцать лет на службе у императора, и что я в итоге получил? Хрен с маслом?

– Адр слегка не в себе с тех пор, как священник пальнул в него из станнера, – заметила Элара и получила за это от меня ледяной взгляд.

Синий глаз Паллино сделался круглым, как монета.

– Как это?

Он посмотрел на свою любовницу и поправил кожаную глазную повязку.