Империя. Третий Рим. Книга 2

Старые титулы еще уважались, олигархи стремились получить их из рук императоров и королей. Но в реальности власть перешла к корпорациям: банкам и железнодорожным синдикатам. Королевские семьи и придворные с большой готовностью становились акционерами коммерческих предприятий, начав играть по чужим правилам. Первая мировая война и последовавшие за ней революционные потрясения лишат жизни, престолов и титулов множество монархов, князей и графов, освободив европейский Олимп для финансовых магнатов. Габсбургов, Гогенцоллернов, Бурбонов и Бонапартов сменят Ротшильды, Перейры, Варбурги и Мендельсоны, а затем наступит время всевластия американского Карфагена.

Геополитика

Крымская война была последней «горячей» войной между Российской Империей и английским Ханааном. Но противостояние никуда не исчезло. Вторая половина XIX столетия стала временем борьбы между Россией и Британией за господство в Европе и Азии. Православная монархия вступила в священную борьбу с финансово-торговой олигархией, и фронт этой борьбы протянулся через большую часть планеты.

Уже со времен премьерства Пальмерстона (1855–1858, 1859–1865) русофобия стала обязательной для английского правительства. Любое расширение границ и зоны влияния Империи на юг рассматривалось Великобританией как приближение к старинным ханаанским торговым путям из Европы в Индию и Китай. Наполеон стремился сокрушить Англию, отрезав ее от Индии, и важной частью его плана была надежда на совместный с Россией удар по сердцу английской колониальной империи.

Кандагар с Сигнальной башни (Афганистан, фотография 1879–1880 гг., фотограф У. Бейкер)

© Library of Congress African and Middle Eastern Division Washington, D.C

Теперь же в Лондоне царил страх, что Россия сама возьмется за Индию. Это была одна из причин, по которой английские колонизаторы в Индии постоянно расширяли свои владения, в том числе на север в сакральные древние земли арийцев Кашмира. Англичане стремились контролировать Персию и Афганистан. Россия была вынуждена реагировать – в противном случае даже Бухара и Самарканд могли оказаться английскими.

С обеих сторон выдающиеся ученые и путешественники исследовали древнюю Среднюю Азию, родину ариев. Все они были прежде всего разведчиками. За разведчиками стояли генеральные штабы и министерства иностранных дел. Это противостояние, описанное Киплингом в романе «Ким», вошло в историю как «Большая игра». Оно включало в себя не только отдаленные научно-исследовательские экспедиции П. П. Семенова-Тянь-Шанского, Н. М. Пржевальского, П. К. Козлова и многих других, но и крупные инфраструктурные мероприятия.

В 1894 году на высоте 3 615 метров началось сооружение Старого Памирского тракта через перевал Талдык. В строжайшей секретности саперные части под командованием подполковника Громбчевского построили колесную дорогу, соединившую Ферганскую и Алайскую долины. Дорога была необходима для переброски артиллерии и войск в случае английского вторжения в Среднюю Азию.

Старый Памирский тракт

Центральным объектом большой игры был Афганистан. В 1878 году, столкнувшись с угрозой нового вступления Британии в боевые действия на стороне Турции, Россия сосредоточила довольно крупные силы на афганской границе. К эмиру в Кабул была направлена русская миссия для заключения союза. Обнаружив, что русское вторжение в Индию может оказаться реальностью, Дизраэли, только что организовавший провозглашение королевы Виктории «императрицей Индии», решил поумерить свой воинственный пыл. Рассуждения о британском расовом превосходстве остались теорией, проверять их в прямом столкновении с русским солдатом англичане не стали.

Именно идея британского расового превосходства сплачивала созданную англичанами «империю», хотя та служила интересам Ротшильдов, искусно представляемым такими политиками, как Дизраэли. Томас Карлейль, Джозеф Чемберлен, а затем Редьярд Киплинг, Олдос Хаксли и Герберт Уэллс прославляли «бремя белого человека». Именно они, а не немцы, были истинными родоначальники расизма. А воплощением этого расистского мифа стала деятельность Сесила Родса, настоящего капиталиста-ханаанейца.

Болезненного мальчика Сесила Родса из небогатой семьи с юных лет отличала черта, которую восторженные биографы называли «женоненавистничеством», проще говоря – приверженность содомскому греху. Вероятно, именно эта особенность, широко распространенная среди представителей элиты английского Ханаана, помогла ему получить поддержку во влиятельных кругах Лондона в те годы, когда молодой алмазодобытчик вышел на дом Ротшильдов с дерзким предложением – создать алмазную монополию.

Сесил Родс (1853–1902)

© The National Library of Norway