Империя «трёх бриллиантов»

Но несправедливо отказывать хозяевам «Мицубиси» и в патриотизме. Подчас – и, по странному совпадению, именно тогда, когда этого требуют интересы империи «трёх бриллиантов», – он воспаряет до высот поистине поднебесных. К примеру, экономисты «Мицубиси» обнаружили, что капиталами «империи» ещё не освоено производство раздвижных гаечных ключей. Не то чтобы в Японии вообще не выпускался этот неприхотливый удобный инструмент. Скорее, напротив: около полутора сотен предприятий выпускают гаечные ключи в таком количестве, что их с лихвой хватает и на удовлетворение внутренних потребностей, и на экспорт. Но «Мицубиси» не зарабатывала на ключах ни иены: все полторы сотни предприятий принадлежали капиталистам мелкой и средней руки, с империей «трёх бриллиантов» не связанным. Вот и решила «империя» подключиться к производству инструмента.

Едва весть о намерениях «Мицубиси» стала достоянием гласности, среди производителей ключей поднялась паника. Ещё бы: ведь как только такой гигант, как «империя», наладит своё производство, каждому второму предпринимателю, десятилетиями зарабатывавшему на гаечных ключах, придётся выбывать из игры. Попросту говоря, обанкротиться. Предприниматели возмутились. Подали протест в министерство внешней торговли и промышленности: «Наше существование под угрозой. „Мицубиси“ разорит нас, а наших рабочих выставит на улицу!»

Но не успели ещё чиновники из министерства разобраться, в чём суть, как «империя» двинула против мелкоты всю мощь своей пропагандистской армии. «Большая пресса» вскипела негодованием: «Разве у нас не свободное общество? Разве не вправе каждый делать то, что ему заблагорассудится? И кто может запретить „Мицубиси“ производить какой бы то ни было товар?» А когда вся эта риторика оказалась безрезультатной – в ход пошли аргументы, прямо связанные с «интернационализацией экономики».

Рупор крупного промышленного капитала – газета «Никкан когё симбун» выступила с угрожающей программной статьёй, где чёрным по белому было написано:

«Хотелось бы, чтобы предприятия, выпускающие гаечные ключи, подумали над таким фактором: в наше время совсём не исключено, что в Японию вторгнется какая-либо крупнейшая иностранная компания, занимающаяся в той же сфере. „Мицубиси дзюкогё“ – компания японская, и с нею в крайнем случае можно договориться. Если же на рынке появится иностранная компания – ни о каких переговорах не может быть и речи. И тогда уже не помогут никакие протесты».

Жупел «внешней опасности» сработал; под угрозой обвинений в «непонимании национальных интересов» инструментальная мелкота вынуждена была прекратить сопротивление.

Так и течёт время. Вчера «Мицубиси» провозглашала лозунг «защиты национальных интересов», сегодня она исповедует веру в «интернационализацию экономики». А завтра? Можете быть уверены: и завтра империя «трёх бриллиантов» не ошибётся в выборе программы. Да и о какой ошибке может быть речь, если со времён своего появления на свет «Мицубиси» охотно вооружалась любым лозунгом, лишь бы он помогал получать прибыли. Этот принцип «империя» с железной последовательностью проводит в жизнь во всём, на что распространяются её интересы. И далеко не последнюю роль при этом «Мицубиси» отводит дипломатии.

Дипломатия гроссбуха

Было бы исторической несправедливостью по отношению к империи «трёх бриллиантов» утверждать, будто лозунг «интернационализации» взят ею на вооружение лишь в последние годы. Уже в 1874 году, когда суда «Мицубиси» использовались в качестве плавучего моста для переброски японского воинства на покорение Тайваня, Ятаро Ивасаки пришёл к выводу: делать деньги на заморских операциях не менее – а подчас и куда более – выгодно, нежели у себя дома, в Японии.

Вывод этот, взращённый в черепной коробке бизнесмена, с течением времени приобрёл силу государственной политики. Последние сомнения в этом исчезли уже шесть десятков лет назад. Точнее: 18 января 1915 года, когда посланник Японии в Китае Хиоки вручил китайскому президенту Юань Ши-каю документ, известный в международной истории как «21 требование».