Империя. Цинхай (СИ)

- Я не имею права требовать рассказать. – Дами взмахнула черными ресницами. – Но я хочу знать о тебе больше. И мне интересно, почему ты не женился ещё раз раньше.

- На неё было совершено нападение, - прямо сказал Энди. Девушка вздрогнула. – Я не хотел бы пугать тебя, но ты должна знать, с чем имеешь дело. Поэтому я приставил к тебе охрану, поэтому не против людей, приставленных к тебе братом. Тот мой роман закончился именно из-за того, что она испугалась и не рискнула быть со мной. Человек, который едва её не убил, был найден мертвым, и кто был заказчиком – узнать не удалось, а поскольку сама по себе она не была связана с мафией, то стало ясно, что делалось это мне назло. Дами, - мужчина сжал её тонкие пальцы и, поднявшись со стула, подошёл к ней, поднеся её руку к губам и поцеловав. – Я согласился на этот брак в том числе потому, что поднять на тебя руку – это не только вызов мне, но и Дракону. Тот, кто захочет сделать нам плохо теперь, должен подумать дважды. Видишь, я не скрываю от тебя той корыстной стороны, что стояла за выбором невесты… Мне нужна была та, которую побоятся тронуть не только из-за меня, раз уж из-за меня однажды не побоялись. Прости, что подвергаю тебя тем опасности, береги себя и будь осторожна. Я не знал тебя, когда собирался рисковать своей нареченной, но уже сегодня я переживаю за тебя.

- Всё будет хорошо, - кивнула Дами, не на шутку начав тревожиться за свою жизнь, но ещё больше за жизнь того, что её должен беречь. – Я не дам себя в обиду, и вокруг меня столько защитников – они тоже не дадут.

- Да будет так, - Энди наклонился, поцеловав её в лоб. – Буду ждать прогулки после обеда. А сейчас мне нужно идти.

- Разумеется, - понимающе отпустила его девушка и, переждав, когда шаги его стихнут за дверью, поднялась, чтобы направиться к себе в спальню. Запахнув халат поплотнее, она вышла. Сандо и Джин стояли по бокам от входа. Ей ничего не грозит, а если и грозит – неважно! Самое страшное – это разлука с Джином, а пока он рядом, она не боится ничего.

Проводив Дами в её собственные покои, Джин остановился и, выдохнув, встал по стойке возле друга. Сандо чуть заметно кивнул ему, видя озабоченность на лице того.

- Да ничего, просто очень сложно держать себя в руках.

- Сначала всегда тяжело, а потом привыкаешь, и получается как бы само собой. – Сандо давно перестал проявлять какие-либо эмоции, и порой трудно было поверить, что это выдержка, а не подлинное отсутствие каких-либо чувств.

- Последние лет пять я считал себя очень хладнокровным человеком, - Джин заметил торчащую ниточку на манжете, и педантично её убрал. – Но Цинхай мою кровь опять разгорячил.

- Главное не закипи и не загорись, а быть раскаленным можно, ведь пока не тронут – не заметят.

- Я начал догадываться, как остаться с Дами наедине. – Сандо предостерегающе повел бровью, предупреждая необдуманные авантюры. – Нет-нет, всё должно получиться. В смену Джексона и Марка, когда она выйдет на прогулку, я заранее войду в её комнату и спрячусь. Они ведь не заходят вместе с ней, а остаются здесь, как и мы. А после она вновь уведет их, под видом надобности куда-нибудь пройтись, и я выберусь наружу.

- Если кто-нибудь заметит, что ты пробираешься в спальню госпожи Цинхая…

- Меня казнят без суда и следствия, я в курсе. – Джин посмотрел на свои руки, чтобы на что-то отвлечься, но не отвлекся. – Но это невыносимо – смотреть, как она каждую ночь там… и идёт с утра… не несчастная, а спокойная и выдержанная, словно благоверная жена – его жена! Будто она уже не моя, ни телом, ни душой.

- А ты предпочел бы видеть её несчастной? – спросил Сандо.

- Нет. Но знать, что она может стать счастливой с другим, и полюбить его… думаешь просто вот так отпустить и пожелать счастья? Я хочу подарить ей счастье. – Зубы Джина скрипнули. – И ребенка. Это должен сделать я, не он.

- Чертов докторишко, какие амбиции и эгоизм, - хмыкнул наёмник. – Забыл всё, чему учили в монастыре?

- Если ты помнишь, меня оттуда досрочно выгнали, потому что я плохо усваивал знания.

- Ничего, как настоящий друг, я тебе вобью их в голову, если слишком забудешься.

- Ну, спасибо. – По коридору впереди шла горничная, появившись вдалеке, и молодые люди замолчали. Строить планы – это одно, а вот попытаться реализовать их – совсем другое.

Солнце входило в зенит, и на эти минуты вся жизнь замирала. Сонное обитание и тишина сопровождались редким звоном хрусталя, из которого пили освежающую воду, шорохом шелка, плавным и осторожным, будто его тяжело несли на себе, переливом бамбуковых подвесок и китайских колокольчиков, оповещающих о малейших сквозняках. Никаких посторонних звуков, какие были бы, находись поместье в пределах города; машины не ездили под окнами, случайные прохожие не болтали возле подъезда, их телефоны не звонили в сумках, телевизоры не бубнили из форточек. Но вот полдень проходил и, решаясь пообедать, люди оживали, настраиваясь на приятный вечер.